Нахимов. Гений морских баталий

На левом – 3-й и 4-й дивизионы драгун Чавчавадзе, семь сотен Кавказского линейного казачьего войска, дивизион конных орудий и дивизион Донской конно-казачьей 7-й батареи.

В 11 часов утра сражение началось. Оно началось без излишнего шума и помпы, но все же торжественно: на поле, где через несколько минут многие полягут, не было слышно ничего, кроме музыки. И русские, и турки шли вперед, сопровождаемые лишь чистым звуком труб и мерным рокотом барабанов. Шли спокойно, как ходят на учениях или парадах. Сорок тысяч против восьми.

Расстояние между наступающими с двух сторон боевыми линиями сократилось уже почти до ружейного выстрела – лишь тогда грянули первые пушечные залпы. Эти залпы показали Бебутову, что турки хорошо подготовились, – их главная 24-пушечная батарея располагалась на правом фланге, и, наступая, русские непременно почувствовали бы ее губительный огонь.

Тогда командующий приказал всей второй линии Багратион-Мухранского принять влево, обойти левый фланг первой линии русской позиции, подняться на Кадыкларские высоты и в штыковой атаке овладеть правым флангом главной позиции турок.

Бебутов не случайно именно Багратион-Мухранскому отдал этот приказ. Служа в армии уже почти четверть века, князь с началом войны был назначен командиром Кавказской резервной гренадерской бригады, как раз и состоявшей из Грузинского и Эриванского полков, Кавказского строевого батальона и трех батарей артиллерии. Это была отборная кавказская пехота, те, кого уже долгие годы звали в память о прошлых подвигах «боевым молотом Паскевича».

Под глухие, ввергающие в транс единения, звуки полковых барабанов генерал повел свои батальоны, сам будучи впереди эриванцев. Он – как и всегда – исполнил приказание наилучшим образом. Следуя по указанному ему командующим направлению, при этом все время находясь под сильнейшим огнем турок, он стянул свои четыре батальона в удобной для этого лощине, закрытой от неприятельских выстрелов, и, дав там людям несколько минут отдыха, повел потом своих карабинеров вперед с барабанным боем и развернутыми знаменами – через довольно глубокие овраги – на штурм правого фланга неприятельской позиции, расположенной на скалистой высоте.

Поднявшись на эту высоту, карабинеры, предводительствуемые князем, были встречены пехотой осман, но, после весьма непродолжительного батальонного огня, русские опрокинули ее.

До этого момента русские батальоны – по приказу Багратион-Мухранского – шли вперед в полном молчании. Но тут по его сигналу раздалось мощное «Ура!». И во главе со своим генералом карабинеры пошли в штыковую на турецкие батареи. Артиллеристы в последний раз успели дать залп картечью по наступающим русским цепям и тут же были подняты на штыки. Им на помощь турецкий командующий срочно выслал четыре батальона пехоты, которые открыли плотный огонь и слитный ружейный огонь по карабинерам Багратиона.

Генерал вновь повел солдат в штыки на вдвое сильнейшего неприятеля, который их также встретил холодным оружием, отстаивая свои батареи. Штыковой бой не может длиться долго – у кого-то из противников не выдерживают нервы. Скоро турки, не выдержав натиска, побежали.

Шедшие в штурмовой колонне за карабинерами батальоны Грузинского гренадерского полка тем временем постепенно принимали вправо, чтобы, в свою очередь, произвести атаку на турецкую позицию. Неприятель заметил это в то время, когда был уже плотно вовлечен в бой с карабинерами. Но все же почти сразу же противник отделил особые батальоны против гренадер, и тут завязался ожесточенный рукопашный бой, после которого турки и на этот раз были принуждены отступить.

На батареях главной турецкой позиции заполоскались на резком ветру знамена 1-го и 2-го батальонов Эриванского карабинерского полка, а вслед за ними – и знамена гренадерских батальонов.

Успех карабинеров и гренадер был связан с тем, что в то время, когда они начали свой приступ, командующий левым флангом Багговут расположил свою кавалерию сообразно рельефу и открыл огонь артиллерии по правому флангу турецких батарей, отдав приказ подготовиться к атаке.

Тогда же по приказу Реис-Ахмат-паши масса иррегулярной конницы, высыпавшая из укрепления, завязала перестрелку с казачьей цепью и произвела натиск, а регулярный полк турецкой кавалерии пошел на рысях в атаку.

Подполковник Евсеев с четырьмя сотнями линейных казаков двинулся против него, но турки, расстроенные несколькими удачно брошенными гранатами, не приняли боя и повернули назад.