Находка беглого рудокопа

Волков не сомневался, что результаты анализа нового минерала уже прибыли из Екатеринбурга. Он собирался, приехав в Пермь, быстро закончить неотложные дела и, не мешкая, отправиться в столицу. Не терпелось более основательно продолжить поисковые работы. Ему думалось, что после преподнесения минерала светлейшему без труда удастся добиться согласия на расширение разведочных работ на землях Частинского приказа. Нужно будет прощупать весь левый склон до самых верховий, а также обследовать многочисленные лога и овраги.

Пермь встретила нудным моросящим дождем, сильным северным ветром, непролазной грязью и отсутствием вестей из Екатеринбурга.

На душе у Волкова было тягостно. Неумолимо приближался день торжества, а подарок князю не был готов. Всегда спокойный, управляющий стал нервным и раздражительным. Его злило какое-то показное равнодушие Людвига Францевича, у которого иногда проскальзывала и неумело скрываемая радость по поводу задержки материалов из Екатеринбурга.

Начался сентябрь. Волков написал в химическую лабораторию несколько писем. И вот наконец пришел пакет. Но радости он не принес лаборатория горных и соляных дел сгорела со всем имуществом, образцами и химическими растворами. Сообщались лишь предварительные данные анализа, которые были получены до пожара.

Пришлось посылать новую пробу и терпеливо ожидать результатов. Перовский же требовал как можно быстрее высылать описание месторождения, образцы и результаты химических анализов. Чтобы как-то успокоить нетерпеливое начальство, управляющий послал в столицу образцы и описание месторождения, а также предварительные сведения о составе минерала.

В середине октября, когда Волков совсем потерял все надежды, из Екатеринбурга пришел долгожданный ответ. Времени оставалось в обрез. Торжества в честь пятидесятилетия Волконского намечены, были на 1 ноября. На лошадях по осенней дороге за такой короткий срок до столицы добраться не так-то просто. Правда, у Волкова все было готово к отъезду.

Кеммерер за несколько дней перед этим увидел в сороковом номере газеты «Северный муравей» заметку Лунарского Второго о зеленой охре. Ему хотелось охладить пыл Волкова неприятным сообщением. Но прямо сказать о заметке Кеммерер побаивался, и он решил положить газету на стол управляющего, рассчитывая, что тот заметит сообщение и прочтет. Однако Волков в суете так и не нашел времени для накопившейся корреспонденции.

Через два дня после отъезда Волкова в адрес Пермской удельной конторы пришло письмо от Перовского, которое Людвиг Францевич не замедлил распечатать. Прочитав письмо, Кеммерер пришел в восторг и даже начал приплясывать, не обращая внимания на сидящих здесь же в конторе писарей.

Радоваться было чему! Перовский грубо отчитывал Волкова за нерасторопность, а больше всего за болтливость. «Не могу при случае не заметить вам медлительность, с каковою получаются мною нужные по сей части сведения, — говорилось в послании. — Примером сему может, во-первых, служить то, что описание вновь открытого минерала доставлено вами тогда, когда известие о сем было написано в одной из здешних газет, а именно в „Северном муравье“». Далее говорилось, что «поскольку ради большого и важного дела не было приложено сколько требовалось усердия и старания и задуманное из-за нерадения лиц к сему делу причастных перестало быть приятной для их светлости новостью, предписываю все хлопоты окончить и делу условленного движения не давать».

Кеммерер быстро составил план дальнейших действий. Догнать спешившего в столицу Волкова он, конечно, не мог. Но эта задача представляла превосходный повод для немедленного выезда в Петербург, о чем только и мечтал все последнее время Людвиг Францевич. Под шумок, очевидно, не составит особого труда оформить купчую на землю. А тогда легко можно выхлопотать патент на открытие рудника и небольшого заводика по выделыванию минеральной краски. Придется кое-где «подмазать», но зато уж после этого можно будет безо всякой опаски возвращаться на Каму и всерьез начинать предприятие, ради которого он приехал в эту чужую, азиатскую страну.

В Петербург Волков приехал ранним холодным и туманным утром. Бросив вещи в гостинице, поспешил в департамент уделов. Угрюмое серое здание департамента сонно глядело на Неву черными окнами.

Когда Волков вошел в просторный кабинет, Перовский не спеша вышел из-за стола, покрытого ярко-зеленым сукном, и, заложив руки за спину, с иронической усмешкой уставился на приезжего.

— Вы получили мое последнее указание? — строго спросил Перовский в ответ на приветствие.

— В последние дни от вашего высочества было получено несколько писем. О каком изволите спрашивать?

— О том, в котором я вполне заслуженно отчитывал вас за нерасторопность и приказывал прекратить все дела с новым минералом, — все более раздражаясь, проговорил Перовский.

Волков недоуменно и растерянно смотрел на начальника.