Находка для шпиона

Я подхватила её мысль:

– Вот-вот, упирай на автора! Это как раз наш случай.

Лиса губы поджала, но промолчала.

Мы пошли к выставочному залу. По случаю раннего часа в галерее было довольно безлюдно. Алевтина объяснила, что потенциальный покупатель сейчас сидит в демонстрационном зале, пьёт чай с конфетками и оценивает новые предложения.

– Вот ваш «Купец», – негромко пояснила она, когда мы прошли основную экспозицию, – на отдельном стенде, чтобы покупатель лучше мог рассмотреть картину… А тут новые, те, что я ему предложила.

Возле дальней стены небольшого демонстрационного зала на подставках стояли указанные полотна, перед ними, спиной к нам, сидел на длинном кожаном диване клиент, погруженный, вероятно, в философское созерцание. Помощница Алевтина по имени Верочка похлопотала возле столика с чаем и тихонечко вышла.

Завидев «Купца», я наконец расслабилась и успокоилась. Мы остановились недалеко от дверей, а Алевтина, подмигнув нам, шепнула:

– Ну, я сейчас…

Она пошла к сидящему блондину, а он оглянулся на цоканье её каблучков. Мы конечно посмотрели на него, он посмотрел на нас и мы вежливо друг другу улыбнулись. В общем-то, блондин был голубоглазый и весьма симпатичный. И… какой-то знакомый. Блондин продолжал нам улыбаться, и мы продолжали, а Лиса вдруг удивленно захлопала глазами и растерянно ойкнула:

– Здравствуйте, Аркадий Борисович! Ой!.. То есть… здравствуйте…

Голубоглазый блондин был уже на ногах. Не переставая улыбаться, он плавно двинулся к стене. Ничего не понимающая Алевтина остановилась. Мы втроём застыли, словно каменные идолы. Я почувствовала, как Мегрэнь тронула меня за руку:

– Анька… это…

С трудом облизнув враз пересохшие губы, я выдавила:

– Коломатников… это Коломатников…

Мы растерялись. Причем все пятеро.

И не то, чтобы растерялись, а потеряли дар речи и встали в ступор. Я-то уж точно. Поскольку мысль о том, что могу ещё когда-нибудь столкнуться с Дмитрием Сергеевичем даже не приходила мне в голову. Алевтина не понимала ничего ровным счётом, а Лиса прямо-таки обалдела от того, что снова увидела Аркадия Самарина, но потом вспомнила, что его всё-таки застрелили. Видя её лицо, я даже обеспокоилась, как бы она не грохнулась в обморок. Но больше всего я опасалась за Мегрэнь. Совладав с фантазией, она верно идентифицировала объект и глаза её замерцали нехорошим блеском. И я боялась, что Дмитрия Сергеевича Мегрэнь недооценивает. Я видела, что и Коломатников более чем озадачен случившимся, но мозг его уже работал, и было мало причин сомневаться, что Дмитрий Сергеевич перешагивал и не через такие пустяки.

Теперь мы загораживали Дмитрию Сергеевичу выход из зала. И молча таращиться так друг на друга явно было не лучшим выходом из ситуации.

– Здравствуйте, Дмитрий Сергеевич! – кивнула я. Голос дрожал. – Всё так же картинами интересуетесь? Вы же вроде любитель пейзажей?

Коломатников нагловато хмыкнул:

– А вы всё так же суётесь во все дырки, Анна Алексеевна?

Это было невежливо. Однако ситуация была более, чем необычная и я не обратила на его грубость никакого внимания.

– Прекрасно выглядите, Дмитрий Сергеевич! Блондин вам к лицу. Вероятно, Герман старался? Или сами красились? А линзы не жмут?

Улыбка исчезла с лица Дмитрия Сергеевича. Было похоже, что светская пикировка никоим образом не входит в его планы.

– Может быть, дамы присядут на диван? – Во взгляде Коломатникова вдруг появилось то самое выражение, с каким он смотрел на лежавшую на полу Эмму. – Закроют рот и выпьют чаю?

В тишине выставочной галереи голос его прозвучал едва слышно, но металлические нотки закипающего, словно в котле, бешенства, заставили нас вздрогнуть. Озвучить сомнение, что чай можно пить с закрытым ртом, я не посмела.

– Послушайте! – хмурясь, начала Алевтина и развернулась к Коломатникову. – Что вы…

Она была от него шагах в трёх. От предчувствия сердце моё рухнуло куда-то под рёбра. Я едва шевельнула рукой, чтобы как-то предупредить Альку, как до слуха моего донесся какой-то непонятный тихий звук. Шорох… Или шуршание. Мне показалось, что я слышу его откуда-то со стороны основной экспозиции, но всё разом стихло.

– Алевтина, иди сюда, пожалуйста… – успела произнести я, не отрывая взгляда от лица Коломатникова. Я боялась его. – Аля!

Лицо Коломатникова исказила гримаса ярости. Взгляд его был направлен куда-то нам за спину и, словно в замедленном фильме, я с ужасом увидела, как он прыжком подскочил к Алевтине, левым локтем придавил за горло, а правой рукой выхватил из-за пояса пистолет и с размаху ткнул ей под скулу. Мы дружно заорали, и я едва успела перехватить рванувшую вперед Мегрэнь. Одновременно с нашими воплями сзади раздалось… нет, рявкнуло… грохнуло:

– Всем лежать! Оружие на пол! Работает ОМОН!

И словно дрессированные пудели, мы с Мегрэнью одновременно бросились к стоящей с открытым ртом Алиске в ноги, едва не треснувшись лбами. Сшибли на паркет и моментально откатились под спинку дивана…