Находка для шпиона

Тут я не стерпела и рассмеялась вслух. Мегрэнь мельком глянула на меня, потом оглянулась на возящегося с конфоркой Ли. Видимо, ей очень хотелось обсудить столь волнующее происшествие, но говорить при постороннем было неудобно. Мне тоже хотелось поговорить. Надеюсь, это последнее происшествие на сегодня.

– Так… где он? Кх-м! – неожиданно прервала ход моих мыслей Тайка. Она покашляла и уставилась мне прямо в глаза. Я покосилась на Александра. Как где? У плиты! Молоко подогревает… Черт возьми, он даже с молочником выглядит сногсшибательно…

– Аня, – склонившись поближе, чётко прошептала подружка, – где он сейчас?

Мне вдруг сделалось как-то неуютно. Сама что ли поглядеть не может? Он прямо за её спиной, у раковины… Ковшик из-под молока моет… Вода ведь шумит, неужели не слышно?

– Кто… где?

– Ну… он?

В этот момент Александр поставил перед Тайкой чашку, но она на него и бровью не повела, быстро буркнув:

– Спасибо!

У меня от сердца отлегло, когда я сообразила, что не наш гость является причиной столь странного Тайкиного поведения. Я встала:

– Таечка, можно тебя на минутку? – И улыбнулась гостю: – Мы сейчас!

И вышла в коридор.

– Так куда ты его дела? – зашипела подружка, едва мы оказались наедине.

– Что значит: «Куда дела?» – сердито перебила я. – Так ты про что?

Мегрэнь сделала паузу и посмотрела на меня недоверчиво:

– Ты шутишь, что ли? Где пистолет?

– Как где? – охнула я и сердце оборвалось. – У тебя… Ты ведь его забрала, правда?

Тайка молча смотрела на меня, и я в ужасе схватилась за голову. Несколько секунд мы стояли, потом я сказала:

– Мне надо сесть! – и села прямо на пол. – Я же решила, что ты его утром вытащила…

– А я решила – что ты! Ушам своим не поверила, когда этот длинный сказал: «Чисто!» В жизни так не удивлялась! Утром-то он был! – Тайка села рядом.

– Что ж теперь?

Она пожала плечами:

– Всё зависит от того, кто его стыбзил… А ведь кто-то стукнул Мельникову, что ствол здесь. Именно под этой плиткой! Следователю-то положено в кабинете сидеть, бумажками трясти! А этот прямо сам, как за медалью! Кто ещё знал?

– Да никто!

Мегрэнь задумалась и принялась чесать в затылке:

– А если всё-таки видел тот, кто вчера ночью в саду был… Допустим, что это кто-то из «Мерседеса». И по полю гоняли они нас специально, чтобы домой не пускать…

– Если они пистолет уже забрали, то зачем же следователю стучать?

– Чтобы напугать сильнее!

– Кого? И зачем им нужен пистолет? Если я правильно понимаю, то людей из «Мерседеса» интересует «Путь Бога».

Тайка всплеснула руками:

– Он тебе нужен! Алиска смылась… Они могут вполне логично предполагать, что за этот ствол с отпечатками ты сама побежишь брюлики искать!

Я закрыла глаза и застонала. Проблема предстала в новом свете.

– Погоди умирать-то! – ткнула в бок Мегрэнь. – Пока от тебя никто ничего не требует. Может, мы ошибаемся?

И хотя я теперь была уверена, что не ошибаемся, всё же спросила:

– Ну и что будем делать?

– То, что и собирались! Вставай, пошли чаю выпьем да спать ляжем! Завтра рано вставать. К тому же надо поговорить с нашим молодым человеком, он уже минут двадцать задаёт вопросы в полную пустоту!

Тут Тайка заблуждалась: молодой человек пытался удовлетворить своё любопытство уже не двадцать, а добрых сорок минут, с того самого момента как Мельников, прекратив судорожно шарить под плитками, глянул на меня исподлобья и проскрежетал:

– Приношу извинения за беспокойство…

Слова дались следователю с видимым трудом. Кажется, он меня ненавидел. Я его понимала.

Словно услышав, что его упомянули, в дверях кухни показался Ли.

– Всё остыло… – начал он и, увидев нас на полу, осёкся: – Что случилось?

– Ничего! – бодро ответила Мегрэнь и протянула Александру руку. – Так, присели…

Казалось, тот уже попривык к нашим выходкам и ничему не удивлялся. Он просто помог нам встать и вернулся на кухню. Мы направились следом.

Александр проявил мудрость и больше о Мельникове ничего не спрашивал. Вероятно, решил не морочить себе голову пустяками. Мы быстренько завершили чаепитие, болтая о ерунде вроде погоды и музыки. Потом постелили гостю в угловой комнате, которую Лиса называла «чужой» и, пожелав «спокойной ночи!», удалились.

– Давай, вместе ляжем! – зашептала я, толкая Мегрэнь под руку, – в одной спальне!

Она насмешливо хрюкнула:

– Боишься… он… покусится?

– Балда! – рассердилась я. – Сама притащила в дом незнакомого мужика, а теперь умничает!

Мегрэнь сморщила нос:

– Что-то мне кажется, этот незнакомый мужик кого-то сильно волнует…

– Не родился еще тот мужик, который меня взволнует! – фыркнула я и добавила: – Не забудь дверь запереть!

      Так мы пикировались какое-то время, одновременно застилая постели. На дворе давно стояла ночь, глаза слипались, и вопрос о симпатиях и антипатиях вполне можно было решить завтра.

Меня мучили кошмары. То по Алискиному забору прыгал, словно курица, огромный пятнистый птеродактиль, то Мельников, наставляя мне в лицо огромную яркую лампу, орал: «Прошу прощения за беспокойство!», то Каравайкин в развевающихся семейных оранжевых трусах бегал по васильковому полю и выкрикивал тонким скрипучим голосом: «Чисто! Чисто!»