Наколдованная любовь

Сейфар тоже встал, но не обнажил оружия. Он едва заметно приоткрыл рот. Раздался глухой, утробный и очень мощный рык, от которого у Оленьки встали на затылке и руках волосы, а по спине промчалась стая мурашек. Всем существом овладел великий ужас, хотелось даже не орать, а просто ломануться прочь, не разбирая дороги, и забиться куда-нибудь поглубже и подальше, только чтобы не слышать этого страшного звука. Очевидно та же самая мысль пришла в лобастую голову четвероного хищника, потому что он как-то приник к земле, поджал хвост и с жалобным мявом прыснул в кусты. Сейфар же, как ни в чем не бывало, продолжил путь.

Ламар, осененный новой идеей касательно видовой принадлежности спутника, выкрикнул:

— Эй, так ты оборотень?

— Нет.

— А как у тебя получилось зарычать и напугать того тигра? — спросила Оля, изо всех сил пытаясь перестать дрожать и очень надеясь, что разумное объяснение этому поспособствует, а не усугубит панический эффект, вызвав медвежью болезнь.

— Тренировался, — усмехнулся сейфар, явно довольный произведенным эффектом. — Все звери уважают мощь и никогда, если есть выход, не вступят в бой с сильнейшим противником. Я рычу как горхан, а его любая тварь за семь кругов обойдет. Куда проще прогнать зверя, чем убить.

— Ты добрый, — в очередной раз умилилась Оля.

Аш в ответ коротко хрюкнул, диву даваясь глупым рассуждениям девушки.

— Причем здесь доброта, кобылица? В Фодаже надо стараться как можно меньше привлекать к себе внимания. Смерть — отличный манок для многих здешних тварей. И на кровь отнюдь не светлые духи стекаться станут.

— Совершенно верно, уважаемый сейфар, очень разумная тактика, — поддакнул Коренус, разглядывая свою ладонь отчего-то обретшую пятнистую ярко-оранжевую раскраску: — Но в будущем я попросил бы вас предупреждать, когда соберетесь рычать. От неожиданности я раздавил пузырек с малицей, весьма ценным магическим компонентом и, что хуже, почти несмываемым с кожи.

— Учту. А зверь-то неспроста на тропу выходил, — остановившись вновь, заговорил Аш и, отведя огромную разлапистую ветвь, перегораживающую дорогу, как дверь, указал рукой на открывшийся вид.

Это не было лесной поляной, скорее уж, подошедшие поближе путники увидели лес в лесу. Настолько странными были эти деревья. Средней толщины, как у кленов, стволы, широкие пятипалые листья, напоминающие формой каштан — казались почти привычными, если б не то, что ни одно дерево не походило на другое. Ближайшее к людям цвело кистями фиолетовых и розовых крупных цветов. То, что слева роняло на траву оранжевые, как спинка божьей коровки, листья, дерево справа лишь выбросило первые клейкие зеленые листики, еще маленькие, с ладошку младенца. Подальше стояло дерево с совершенно голыми ветвями, а его сосед радовал густой зеленой кроной. А пахло тут цветами, весной и грибами одновременно.

— Так тот зверь был стражем, что упреждает путников! Святилище Целителя! Храм Пятого! — благоговейно промолвил Коренус.

— Где? — завертела головой Оля, пытаясь разглядеть за деревьями какую-нибудь церковь.

— Роща ундалий, — пророкотал рядом Ламар и, собрав пальцы правой руки в щепоть, поочередно коснулся лба, груди и живота. — Вечных деревьев!

— У нас таких нет, — сообразив, что эти самые каштаны-мутанты и есть храм бога, шепнула девушка, но повторять жест рыцаря не стала, вдруг так только драконоборцам делать положено или только мужчинам.

— Значит, ты никогда не ела этих восхитительных плодов? — от всей души огорчился Коренус, аж руками всплеснул. — В таком случае мы должны непременно прихватить немного с собой.

— Давайте, только вы мне покажите, что собирать, — согласилась Оля, очень довольная возможностью сэкономить припасы за счет подножного корма. Даже если ей не понравятся эти загадочные плоды, то таравердийцы-то совершенно точно их за лакомство считают. На ходу вытаскивая пакетик для сбора, девушка шагнула к роще и была возвращена на место резким двойным рывком Аша и Ламара. Плечи едва не вывернулись из суставов.

— Кобылица, не знаешь правил, стой на месте! — рявкнул так, будто опять разгонял гигантских кошек-сторожей, сейфар.

— Воистину, будь осмотрительнее, возлюбленная моя, — заботливо попросил Ламар и погладил Олю по голове, точно папаша неразумное дитятко.

— Милая дева, в священную рощу нет дороги смертным, — поспешил поведать магистр, пока Ламар, сочтя предостережение достаточным, срубал и очищал от листьев длинную палку с рогатиной, а Аш отыскивал подходящую в кустах. — Взгляни на деревья, их жизненные циклы так различны, как и извивы течения времени, что омывает рощу. Ты могла вовсе не вернуться оттуда, выйти глубокой старухой или выползти годовалым младенцем. Сие невозможно предугадать!

— Понятно, — на всякий случай сделав несколько шагов назад, подальше от странной временной аномалии божественного происхождения, сказала Оля.