Наколдую любовь... (СИ)

Тихо сказала, смущаясь собственных слов; голос ее дрожал, но для Марека это заявление прозвучало как наглая насмешка. Глаза его потемнели от злости, внутри все заклокотало, возмутилось, кулаки сжались в непреодолимом порыве прибить нахалку, а воспаленное сознание уже нарисовало коварный план: наверняка, Агнешку к нему просто не пускают! Наверняка, эта сумасшедшая, что ходит сюда каждый день, имеет на него какие-то виды и попросту не дает Агнешке приблизиться к нему! Наверняка…

- Да откуда тебе знать, что мне нужно? – стиснув зубы, прорычал Марек и со всей дури схватил Яринку за плечи. – С чего ты взяла, что заменишь мне ее? Уходи! Мне нужна Агнешка!

- Марек!

- Мне нужна только она! А тебя чтоб больше духу здесь не было! Поняла меня? Убирайся!

Он толкнул ее, прогоняя. Давая понять, что разговаривать больше не желает, отвернулся носом к стенке, свернулся калачиком и затрясся – от желания выть, плакать и сдохнуть.

Когда тебя гонят – навязываться глупо. Навязываться с услугами интимного характера – еще хуже, и первым Яринкиным порывом было действительно уйти, не унижаться, не дожидаться, когда Марек схватит ее и вытолкает за дверь. Но разве время жалеть себя и упиваться обидой? Разве время думать об ужаленной гордости?

Злость Марека и неприятие были ожидаемы – не зря ж Агнешка постаралась, – но понимала Ярина и то, что двигает им. Понимала, что это не Марек гонит ее, а тот чужак, что присвоил себе его тело. Но самое главное, она понимала, что если жажду свою порочную он не утолит в ближайшее время, то конец его наступит еще быстрее, чем мог бы. А время им всем ой как нужно! Верила Ярина, что Агнешка искренней была с ней, когда говорила, что хочет помочь, когда обещала подумать, что еще можно сделать. Каждая минута жизни парня на счету… И Ярина, стараясь не думать о том, что сделает с ней Марек, если она ослушается и не уйдет, к нему вернулась. Села на топчан и осторожно коснулась плеча парня.

От ее прикосновения, как ни странно, Мареку стало легче. Столько тепла в этом касании было, столько заботы, что первый неосознанный порыв увернуться от руки гонимой девушки сменился вдруг покорностью. Марек замер, прислушиваясь к ощущениям, и отметил, что ему не противно. Подумал, может, зря девчонку оттолкнул?

- Если б я могла уговорить Агнешку прийти сюда – то я бы это сделала, - раздался за его спиной тихий голосок. – Но ты был слишком с ней жесток, она не вытерпела, сдалась… Прости, Марек, я не могу дать тебе ту, которую ты просишь. Не злись на меня, я же не пытаюсь занять ее место – я просто хочу тебе помочь. Позволь мне сделать это…

Она ждала, что скажет он в ответ, но он лишь еще больше сжался и капризно стряхнул с себя ее руку. Однако Яринка была уверена, что он услышал ее – сердцем, и капризность его – лишь должный протест, а сам Марек сейчас судорожно обдумывает ее слова. Потому замолчала, терпеливо ожидая его решение. И действительно, через некоторое время он зашевелился, развернулся и обиженно буркнул, глядя на Яринку:

- Она сама тебе это сказала?

- Да.

Яринка ждала, что он поймет все и смирится, будет искать иное решение своей проблемы и от безысходности согласится на ее предложение, но вместо этого вдруг в глазах его зажегся нездоровый блеск. Словно отыскав то самое решение, Марек попытался встать:

- Мне нужно выбраться отсюда… Помоги мне сбежать! Я должен с ней поговорить, я смогу ее убедить…

- Ты спятил? – бросилась к нему Ярина, перехватив за руку. – Не смей, слышишь! Даже думать не смей! Тебя убьют!

- Я здесь быстрее сдохну…

- Марек, нет! Ты никуда отсюда не уйдешь! Я теперь с тобой вместо Агнешки – со мной что хочешь делай, но высовываться не смей!

- Да не нужна ты мне! – рявкнул Марек. – Сколько раз еще повторить?!

Но колючие его слова ее уже не трогали – отскакивали, не долетая, померкнув перед новой опасностью. Он не оставлял попыток встать и отправиться к Агнешке, а она из последних сил пыталась его удержать от неминуемой гибели. Нелегкая это задача. Он сильнее, больше и одержим своей жаждой, – что может сделать хрупкая, измученная девушка? Но Ярина не сдавалась – вцепившись в его руки, она прикрикнула, надеясь, что хоть это собьет его с намеченного плана:

- Повторяй, сколько хочешь, но у тебя выбора нет! Агнешка больше не придет, смирись! И ты… к ней тоже больше не подойдешь!

- Ты кто такая, чтобы это решать? Кто ты такая?!

«Твоя невеста… Твоя любимая…» Ей так хотелось закричать это, глядя в его залитые яростью глаза, но знала – бесполезно. Не услышит, не поймет и не поверит – лишь сильнее разозлится и тогда уж точно прогонит.

- Тебя убьют, Марек! – взмолилась она, еще крепче вцепившись в его руки. – Ты жив лишь потому, что сидишь здесь, лишь потому, что за тебя дед Митяй поручился! Выйдешь на улицу – тебя разорвут! Ты хоть помнишь, что натворил? Вся деревня жаждет твоей смерти! А если они не разорвут – то это сделает мой отец… Марек, успокойся, я прошу тебя!

- Как мне успокоиться? Как?! Посмотри на меня! Я лезу на стены и трахаю свою лежанку вместо бабы! Да пусть убивают – я сам готов себя убить!