Наконец пришла любовь

— Потому что он трус, — ответил он, — как это обычно бывает с тиранами. И возможно, потому что мы очень тщательно скрывались почти пять лет, до ее смерти. Он мог бы увезти ее домой, если бы нашел. И церковь, и закон были бы на его стороне. Я не смог бы ничего сделать, чтобы помешать ему. Он бы убил ее, Мэгги. У меня нет сомнений в этом. Печально, но она сделала это за него. Она не лишила себя жизни в буквальном смысле этого слова, но она отказалась бороться за нее, когда простудилась и заболела. Она просто истаяла. Он убил в ней веру в себя. А когда человек не верит, что в нем есть что-то хорошее, ему незачем жить, он считает себя недостойным даже того малого, что у него осталось. Я не стану извиняться перед мужчиной, который практически убил женщину, чья вина состояла только в моральной и эмоциональной неспособности бороться с жестокостью и несправедливостью.

Вздохнув, Маргарет сделала несколько шагов к нему, пока не подошла вплотную. Он опустил руки, которые держал скрещенными на груди, а она прижалась лбом к его плечу и мгновенно почувствовала тепло. Она действовала интуитивно, не задумываясь о приличиях, ощущая потребность в его человеческом тепле, и уступила этой потребности — как Лора пять лет назад.

— Теперь я понимаю, — сказала она, — почему я не смогла отвергнуть вас, несмотря на все свидетельства и единодушное мнение всех, кого я знала. Бывают моменты, когда следует доверять собственной интуиции. Я не смогла убедить себя, что вы плохой человек.

— Но я плохой человек, — возразил он. — Нет закона, ни человеческого, ни божеского, который оправдал бы то, что я сделал, Мэгги. Жена является собственностью мужа, и он может распоряжаться ею, как найдет нужным.

— Какая чепуха! — воскликнула она, не поднимая головы.

— Как это часто бывает с законами, — усмехнулся он. — Но это единственное, что цементирует общество и предотвращает полный хаос. Остается только надеяться, что мы сможем постепенно изменить законы таким образом, чтобы они отражали истинную мораль и права всех — включая женщин, бедняков и даже животных. Но я не думаю, что это случится скоро, если вообще случится. То, что я сделал, неправильно, Мэгги. Плохо.

— Тогда возблагодарим небеса, — сказала Маргарет, подняв голову, — за несовершенство этого мира. Он гораздо сложнее, чем черно-белая картинка. Какое глубокое наблюдение, не правда ли? Как будто никто не замечал этого раньше.

Впрочем, он еще не все объяснил, вдруг вспомнила она.

— А как же мисс Тернер? — спросила она. — Брошенная накануне свадьбы, она оказалась жертвой унижения и сердечной раны.

— Она была единственной, с кем я поделился тем, что узнал от Лоры, — сказал он, — еще до того, как дал ей обещание никому не рассказывать. Помнится, я опасался, что Кэролайн подверглась такому же обращению со стороны брата. Я был готов вышибить из него душу, окажись это так. Но нет, она не страдала от его нрава, хотя и знала о Лоре, и довольно энергично защищала Тернера. Если бы Лора не доводила его, заявила она, он не стал бы ее наказывать. На следующий день после этого разговора Лора снова занемогла и оставалась вдали от глаз публики более недели, даже дольше, чем обычно. Полагаю, я стал причиной одного из самых жестоких избиений в ее жизни, поговорив с Кэролайн. Так что у Лоры были веские основания просить меня хранить молчание.

— Мисс Тернер рассказала все брату? — уточнила Маргарет, хотя в этом не было необходимости.

— И вас удивляет, — спросил он вместо ответа, — что я быстро избавился от любви к ней, Мэгги?

Нет, ее это не удивляло.

Она снова прижалась лбом к его плечу и закрыла глаза. Мимо них с грохотом проследовала карета, запряженная четверкой лошадей.

— Пожалуй, — сказала она, когда стук колес затих, — мне следует выйти за вас замуж.

Его руки легли ей на талию.

— Потому что вы прониклись жалостью ко мне? — поинтересовался он.

— Потому что вы вызываете какие угодно чувства, только не жалость, — парировала она. — Вам нужен душевный покой, лорд Шерингфорд. Мне тоже.

— Душевный покой, — повторил он. — Я уже забыл, что это такое. И вы полагаете, что брак принесет мне душевный покой, Мэгги?

— Жизнь в Вудбайн-Парке принесет, — ответила она. — Но к несчастью для вас, это может быть достигнуто только через брак со мной — или с кем-нибудь еще, кого вы сможете найти за оставшуюся неделю. Хотя я больше подойду вам, чем какая-нибудь другая. Я знаю правду, что позволяет мне уважать вас и даже восхищаться вами.

Он вздохнул и обнял ее за талию.

— Не делайте ошибки, полагая, будто теперь вы знаете меня лучше, чем раньше, — сказал он. — Вы всего лишь узнали еще несколько фактов.

— О, тут вы не правы, — возразила Маргарет, обвив его руками, насколько это позволяло дерево, к которому он прислонялся. — Я узнала больше, чем несколько фактов. Я узнала вас. По крайней мере я продвинулась в этом направлении.

— И вы верите, что я могу принести душевный покой вам? — Она почувствовала, как он прижался щекой к ее макушке. — Или что это сделает Вудбайн?

— Не знаю, — отозвалась она. — Мы не знаем будущего. Придется рискнуть.