Накопление капитала

Когда началась эра свободной торговли, восточная Азия была только что открыта для торговли китайскими войнами, в Египте европейский капитал делал лишь первые шаги. Вместе с усилением покровительственной системы в 80-х годах начинается политика экспансии, которая развивается с все возрастающей энергией: оккупация Египта Англией, германские колониальные завоевания в Африке, французская оккупация Туниса и тонкинская экспедиция, проникновение Италии на Ассаб и Массау, абиссинская война и образование Эритреи и английские завоевания в Южной Африке — все это факты, которые на протяжении 80-х годов тянулись непрерывной цепью один за другим. Конфликт между Италией и Францией из-за сферы интересов в Тунисе был характерным прологом к последовавшей семь лет спустя франко-итальянской таможенной войне, которая завершила фритрэдерскую гармонию интересов в Европе поразительным эпилогом. Монополизация некапиталистических районов, необходима для экспансии капитала, внутри старых капиталистических государств и вне их пределов — в заокеанских странах — стала лозунгом капитала, в то время как свободная торговля — политика «открытых дверей» — стала специфической формой беззащитности некапиталистических стран против международного капитала и специфической формой равновесия этого конкурирующего капитала; свободная торговля превратилась в предварительную стадию частичной или полной оккупации некапиталистических стран как колоний или сфер интересов. И если одна только Англия до настоящего времени осталась верна свободной торговле, то это зависит прежде всего от того, что она, как самое старое колониальное государство, владеющее колоссальными некапиталистическими областями, с самого начала нашла операционную базу, которая до последнего времени сулила накоплению английского капитала почти неограниченные перспективы и которая действительно поставила Англию вне конкуренции по отношению к прочим капиталистическим странам. Отсюда стремление всякой капиталистической страны изолировать себя от остальных охранительными пошлинами. Это стремление имеет место, несмотря на то, что капиталистические страны все в большей мере становятся друг для друга покупателями товаров и при возобновлении вещественных условий воспроизводства находятся во взаимной непрерывно растущей зависимости; стремление к таможенным перегородкам проявляется, несмотря на то, что покровительственные пошлины с точки зрения технического развития производительных сил стали в настоящее время совершенно излишними и что они ведут даже к искусственному консервированию устарелых способов производства. Внутреннее противоречие международной протекционистской политики подобно полному противоречий характеру системы международных займов является лишь отражением исторического противоречия, при котором интересы накопления, т. е. реализации и капитализации прибавочной стоимости, — интересы экспансии — приходят к точке зрения товарного обмена.

Последнее находит свое ясное выражение в том, что современная система высоких протекционистских пошлин — соответственно с колониальной экспансией и обостренными противоречиями внутри капиталистической среды — была также воспринята как основание для усиленных вооружений. В Германии и во Франции, в Италии и в России возврат к покровительственным пошлинам проходил рука об руку с увеличением численности войск и в интересах этого увеличения; возврат к протекционизму стал базой начавшейся в то же время системы европейского состязания в вооружении, — сперва на суше, а затем и на море. Европейская свободная торговля, которой соответствовала континентальная военная система с центром тяжести в сухопутном войске, очистила место протекционизму как базису и дополнению империалистической военной системы, центр тяжести которой переносится все больше на флот.

Итак, капиталистическое накопление как целое, как конкретный исторический процесс слагается из двух различных частей. Одна из них совершается на месте производства прибавочной стоимости — на фабрике, в руднике, имении — и на мировом рынке. Если рассматривать накопление только с этой стороны, то оно является чисто экономическим процессом; его важнейшая фаза разыгрывается между капиталистом и наемным рабочим, но оно в обеих фазах — в фабричном помещении и на рынке — совершается в рамках товарного обмена, обмена эквивалентов. С внешней стороны здесь господствуют мир, собственность и равенство, и нужна была острая диалектика научного анализа, чтобы показать, как право частной собственности превращается при накоплении в присвоение чужой собственности, товарный обмен — в эксплоатацию, равенство — в классовое господство.