...- таким образом, мы должны приложить все усилия, чтобы эти новые эсминцы стали достойной данью уважения великому военно-морскому наследию Индии! - президент завершил речь и вновь получил оглушительные аплодисменты.
Шарп беспокоился и по другой причине.
Он тихо вздохнул и ещё раз представил кипящий взрыв над Мазагоном. А потом перед его мысленным взором появилось женское лицо с дружелюбной вежливой улыбкой. Сэр Мартин точно знал - есть в Азии по меньшей мере один политик, который, не стесняясь, врежет ядерным оружием по тем, кого сочтёт врагами своей страны.
Швеция, Хальмстад
Капитан парома сам всё испортил. Прозевал случайно встречное течение и недостаточно переложил руль. К счастью, всё обошлось громким хрустом привальных брусьев, которые поглотили удар. Так что пострадала только краска и гордость капитана. Много пива утечёт, прежде чем коллеги перестанут поддевать его за этот случай. Жаль, что рейс закончился на такой ноте, до сих пор всё проходило вполне прилично. Они обошли известные минные поля, не попались на неизвестные, и миновали закрытые зоны у немецкого побережья. Каждый раз они становились всё больше, и в каждом рейсе на борту были учёные, бравшие пробы воды и грунта. Лица у них становились всё мрачнее.
Тем не менее, они добрались домой, пришвартовались и опустили носовую аппарель. Пассажиры хлынули наружу. Их направляли сотрудники полиции, Красного Креста и администрации порта. Раньше паром перевозил туристов, собиравшихся посетить достопримечательности Германии, торговцев, бизнесменов, грузовики с товарами и припасами. Теперь на борту были немецкие солдаты, которых русские отпускали и передавали всем готовым принять их. Изгнание. Но как могут быть изгнанниками те, у кого и страны-то не осталось? Капитан слышал рассказы о том, во что превратилась Германия, и читал о майоре Люпе, вошедшем в центр Дюрена спустя считанные часы после того, как американцы уничтожили город...
Матиас Шук обнаружил, что толпа просто выносит его с палубы парома. Их была почти тысяча, небольшая часть демобилизованных солдат, эвакуируемых с клочка земли, которым владела армейская группа "Висла". Он попал в число везунчиков. Его подразделение сдалось в числе первых. Бродили слухи, будто всех их расстреляют и похоронят в безвестности. Некоторые даже предлагали поднять мятеж и пойти на прорыв, но здравомыслие возобладало.
Поэтому они сложили оружие и направились в лесной лагерь. Офицеров и большую часть унтеров отделили. Сотрудники НКВД проверяли людей по спискам. Шук с любопытством отметил, что в них оказались все те, кто подстрекал к мятежу, прорыву или бою до последней капли крови. Остальных опросили и перевезли в Ригу, где посадили на паромы. Кто-то поплыл в Данию, кто-то в Швецию, кто-то в Норвегию. Некоторые спросили, можно ли им вернуться в Германию? Им объяснили, что этот вопрос решится позже, а пока они должны отбыть в лагеря беженцев. Вот здесь они и оказались. Всех разделили по фамилия. После долгого ожидания Матиас зашёл в соответствующую палатку. Там на складном стульчике сидел уставший и немного раздражённый офицер. День ещё не собирался заканчиваться, работы оставалось много.
- Вы Шук? Выложите все личные вещи, снимите форму и сложите в ящик. Её потом сожгут. Потом идите вон туда, на медосмотр. После него вы сможете выбрать себе гражданскую одежду и познакомиться с людьми, которые согласились вас принять. Но сначала покажите мне руки.
Матиас нахмурился и протянул ладони. Офицер внимательно осмотрел их, повернул, проверил предплечья.
- Что вы ищите? - не сдержался Шук?
- Татуировки с группы крови.
- Но они есть только у эсэсовцев.
- Верно. Вы удивитесь, сколько членов СС являлось с документами обычных солдат. Похоже, первоначальных владельцев они убили. Всё равно мы передаём таких обратно русским.
- Можно узнать, что стало с теми, кого оставили в лагере?