Наковальня

Чуен, уже поднявшая руку к дверной пластине, заколебалась. Однако в следующую минуту Изадора с ужасом увидела, что подруга открывает дверь. Почему Чуен ее не слышит?

Изадора открыла рот для последнего отчаянного вопля, как вдруг огромная тень вынырнула из темноты позади Чуен, схватила женщину за пояс и швырнула на пол.

Чуен мгновенно превратилась в рассвирепевшую росомаху. Она забила руками и ногами, когда нападавший попытался прижать ее к полу. Даже не задумавшись о том, насколько благоразумны ее действия, Изадора пронеслась по коридору и прыгнула на спину противника Чуен. Это был здоровяк со спиной как церковная дверь. Изадора обхватила руками его шею — толстую, как ее собственная ляжка, — пытаясь его душить. Чуен кричала и ругалась:

— Пусти меня, ты, гад, я тебя убью… Мужчина тоже что-то кричал вроде «Погоди ты!». Чуен прошипела:

— Я раздеру твою вонючую… — По…

Нападавший не договорил, а только скрипнул. Изадора почувствовала, как колено Чуен прошло между ее собственных, и поняла, что этот тип только что получил солидный удар в пах. Она дотянулась до его лица и попыталась выдавить ему глаза, но тут плечи мужчины опустились, раздался звонкий хлопок костяшек по плоти, и Изадора увидела, как голова Чуен дернулась набок. В следующее мгновение Изадора изо всех сил вцепилась в здоровенную шею, когда человек с ревом встал на ноги, подобно девятому валу.

Чуен выла без слов от боли и ярости. Мужчина орал, стараясь перекричать ее вой, и Изадора вдруг поняла, что он вовсе не просит погодить.

— Чуен, стой!.. — Копченый окорок под названием «локоть» врезался Изадоре в живот, отбрасывая ее к стене.

Сквозь боль до нее донеслось рычание Чуен:

— Пусти меня, ты, подонок!..

В руке нападавшего вдруг появился пистолет. Направив его на Чуен, мужик что-то невнятно кричал и тянул бедняжку за воротник.

— Не трогай ее, — ухитрилась выдавить Изадора, загипно-

тизированная видом оружия. Только теперь она наконец расслышала, что кричит мужчина. Не «погоди», а…

— Полиция! Я из полиции! — ревел он.

Чуен, похоже, тоже услышала и недоверчиво уставилась на него. Здоровяк полез в карман и вытащил карточку, которая засветилась, как только он на нее нажал.

— Муниципальная полиция, — пропыхтел мужчина. — Лейтенант Хитедоро Изеки, и эта штука установлена на болевой шок, а не на оглушение, так что сделайте себе одолжение!

БЕГ ПО ПЛОСКОЙ СТРАНЕ

Дневник Элспет:

Вот сердце… Вот дорога… npucmaвь кусочки друг к другу, Однажды в подвале и нашла старинную головоломку. Там было сыро, и кусочки разбухли. Ничто не подходит. Ничто не подходит. Ничто не подходит. Ничто…

Несмотря на потрясение, голос Чуен был едок.

— Это что, новое слово в защите закона? — задыхаясь, проговорила она.

Изеки повернулся и указал пистолетом на открытую дверь. — Что там такое? — бросил он Изадоречерез плечо. — Вы, которая на полу! Почему она не должна входить?

Изадора встряхнулась.

— Маленькие искусственные шершни, как… летающие насекомые с полыми иглами. По-моему, они отравлены. Они только что гнались за мной у меня дома, но дальше входной двери не вылетели. Думаю, их запрограммировали действовать только в пределах моей квартиры.

— Шершни… с иглами, говорите? — Порывшись в поясе, Изеки вытащил голубой шарик, похожий на стеклянный и размером с шарик для настольного тенниса, и маленький окуляр, который он поместил Перед правым глазом, закрепив за ухом. —

Включить осмотр, — сказал офицер и взмахом руки снизу отправил шарик в квартиру. — Что я ищу?

— Э… такую маленькую серебряную летающую штуковину… робота, — затараторила Изадора, сознавая, что объясняет не очень хорошо. — Размером с большую осу, но жирнее.

— Большую что?

— Маленького синтфертера.

— О чем ты говоришь, черт возьми? Что за «шершни»? — прошипела Чуен Изадоре.

Изеки сделал ей знак молчать. Он направлял свою летающую камеру путем словесных команд.

— Налево… стоп… вперед, — бормотал офицер. — Ось зет, десять градусов… минус десять градусов… вернуться на уровень. — Это продолжалось несколько минут, пока здоровяк не сорвал наконец окуляр с недовольным рычанием. — Черт побери… — Изеки сердито вздохнул. — Думаю, все чисто… — Он предупреждающе поднял указательный палец, смахивающий на баранью отбивную. — Вы двое оставайтесь здесь. Особенно это касается тебя, зараза, — сказал он Чуен.

Едва полицейский скрылся в квартире, Чуен принялась жаловаться:

— Нет, я в это не верю, это чистейшее сексуальное приставание! — Она застонала. — О-о-о, моя челюсть… и… ты только посмотри! Он сломал мой фон! Смотри!

Изадора слушала эти сетования вполуха: ее больше интересовало, что происходит в квартире. Наконец Изеки вышел а коридор, опуская «видящий шар» в кармашек на поясе.

— Ну, если что и было, сейчас там ничего нет, — категорично заявил он.

— Тогда, может, Он объяснит нам, зачем Он прятался возле моей двери в полшестого утра? — проворчала Чуен.