Налле Лапсон

— А можно посмотреть на вашего полицейского? — спросил второй пассажир.

— Конечно, — заверил его Станс. — Он сейчас на площади. Это прямо по улице!

Все тотчас устремились в город. А Станс покачал головой. И тут к нему подбежал дежурный. Он пыхтел и задыхался.

— Ох, начальник, — выпалил он. — Только что позвонили из Стокгольма, сюда направлен дополнительный поезд с пятьюстами пассажирами.

И тут Станс свалился в обморок.

А полицейский Касклунд выставил из участка на улицу старое кресло и теперь блаженствовал в нем, греясь на солнышке: все-таки быть участковым в Лильбакке не так уж и плохо.

— Нынче у нас тихо и спокойно. Вон карамельщик Карлсон идет.

И полицейский Касклунд кивнул.

— Разрешите угостить вас карамелькой? — спросил карамельщик Карлсон.

И ему, конечно, разрешили. Полицейский Касклунд был большой любитель карамелек.

Доев карамельку, полицейский Каск-лунд снова кивнул и задремал в своем кресле.

Проснулся он от страшного шума, и гама, и гомона, и гвалта. Он открыл глаза и увидел, что вся площадь, вся его тихая спокойная площадь запружена народом.

Тут подъехали три больших автобуса и остановились прямо перед гостиницей.

Из автобусов вышла сотня дородных дам. Все они состояли в местном обществе охраны животных и прибыли в Лильбакку выяснить, не жмет ли медведю-полицейскому его форма.

Глава двадцать первая. Уважаемые жители и гости нашего города!

— Именем закона! — закричал полицейский Касклунд и, вскочив с кресла, ринулся в участок и заперся изнутри. Он решил, что это массовые беспорядки, революция или еще что похуже.

Люди на площади были рассержены и обозлены.

— Этот полицейский никакой не медведь, — говорили они друг другу.

Какой неслыханный обман! Вот так бессовестно заманить в город столько народу!

— Где бургомистр? С него надо спросить! — грозно звучало в толпе.

А потом кто-то отправился в гостиницу, попросил соединить со Стокгольмом (срочно!) и поговорил с редактором розовой газеты:

— И можете не сомневаться, что больше ни один из нас никогда не купит вашу газету!

Редактор расстроился. Он заверил, что фотография в газете подлинная. Но обещал разобраться.

Он попросил соединить с Лильбаккой (срочно!) и дать ему бургомистра, которого ему со временем и дали. В результате беседы стороны договорились, что Налле Лапсона в тот же день снова назначат полицейским, а редактор сам будет платить медведю полицейское жалованье. В рекламных целях.

Народа на площади собиралось все больше и больше, атмосфера накалялась. Наконец бургомистр вышел на балкон, чтобы обратиться к народу. Но его попросту не было слышно, пока на подмогу не пришел веселый трубач.

После торжественных фанфар площадь замерла, и бургомистр заговорил.

— Уважаемые жители и гости нашего города! — начал он. — Я всего лишь хотел сообщить, что сегодня у нашего медведя-полицейского выходной, но по настоянию общественности он приступит к своим обязанностям непосредственно после обеда. Я также убедительно призываю вас каждый вечер читать…

— Довольно, пупсик, побереги горлышко, — сказала Бургомиссис и увела бургомистра с балкона.

Так что горожане и гости так и не узнали, что им теперь читать каждый вечер.

А бургомистр отправился в бабушкин домик на Речной улице и принес полицейскую каску и саблю для Налле Лапсона.

— Что ли я теперь опять буду полицейским? — спросил Налле Лапсон и сощурил глаза.

— Разумеется, — сказал бургомистр. — Если ты, конечно, согласен. На что все очень и очень надеются.

— Видите — я все-таки хорошо себя вел, когда был полицейским, — сказал Налле Лапсон Лотте и бабушке.

— Ты вел себя прекрасно, — заверил бургомистр. — А теперь в город прибыли тысячи людей, чтобы только тебя увидеть.

— Мне надо ловить преступников? — спросил Налле Лапсон. — Или запереть кого-нибудь в кутузку?

— Нет, просто ходи по улице, чтобы на тебя смотрели, — ответил бургомистр. — И вот пятьдесят крон — аванс в счет жалованья. Позволь тебе их вручить, Налле Лапсон!

Лотта заплясала и захлопала в ладоши.

Налле Лапсон с восторгом рассматривал бумажку в пятьдесят крон.

— Неужели настоящая? — спросил он бургомистра.

— Абсолютно, — заверил бургомистр.

— Тогда я бы хотел узнать кое-что еще, — сказал Налле Лапсон.

— Что же? — спросил бургомистр.

— Мм… — сказал Налле Лапсон. — А бакалея Андерсона сегодня еще открыта?

Глава двадцать вторая. Я не то хотел сказать

— Точно такой, как в газете!

— Так это никакая не шутка!

— Вот это да!

Налле Лапсон шел по Центральной улице, стараясь сохранять невозмутимый вид. И время от времени отдавал честь либо просто поднимал лапу.

— Будьте любезны, расступитесь немножко, — просил он прохожих. — Дайте проехать транспаранту!

— А каска вам не жмет? — это вынырнула из толпы одна из дородных защитниц животных.

— Ни капельки, — ответил Налле Лапсон.

— Вот и замечательно, — обрадовалась дама. — Тогда можно спокойно возвращаться домой.

Тут рядом остановился автомобиль, непохожий на другие. Из автомобиля вышел тип с проводом. На конце провода торчала странная штуковина.