Налог на Родину

Я вообще стал испытывать наслаждение – как будто жизнь вокруг превратилась в фильм или книгу – от самых простых вещей, если они были жизненно потребны. Воскресный обед с женой в ресторане, покупка желтых высоких ботинок (ходить осенью по лужам я мечтал еще в университете, но тогда не сложилось), ремонт велосипеда оказались явлениями одного порядка и не требовали многого. Точнее, того, что зарабатывал, мне хватало, нужно было только спросить себя: а что действительно нужно? Оказалось, мне было нужно кататься на велосипеде по петербургским Островам, изучать историю Европы, ходить по выставкам и читать. Я запоем читал Докинза и Ле Гоффа, Терехова и Улицкую, – острота наслаждения была сродни сексуальному, только пролонгированному дней на десять, пока осваивается кирпич «Бога как иллюзии» или «Каменного моста». Знаете, что такое хорошее чтение? Это когда чужие семена, черенки, саженцы прорастают в твоей голове и постепенно образуют сад, чьи плоды насыщают.

За чтением я понял еще одну важную вещь: что деньги – это вовсе не энергия, как глупо болтают все, кто за ними гоняется. Деньги – это энергетический вексель, расписка в возможном получении энергии (не факт, что получишь), дериватив.

Если в тебе есть энергия сама по себе, если ты настолько силен, что в состоянии делать выбор – зачем тебе деньги? (На курсах французского была игра: «Зачем тебе деньги?» – «Чтобы купить автомобиль». – «Зачем тебе автомобиль?» – «Чтобы ездить на работу». – «Зачем ездить на работу?» – «Чтобы зарабатывать деньги». Так отрабатывалось будущее время неправильных глаголов.)

Я, в общем, уже рассказал кое-что про жизнь, когда ей удается сбежать из офиса, – и даже про велосипед и про трамвай, – но, если отбросить детали, то для меня это жизнь, заряжающая энергией напрямую. Во мне еще много незаполненных емкостей, незаряженных батарей. Самозарядка – вот чем по большому счету, я занимаюсь.

Это мой собственный план ГОЭЛРО.

Присоединяйтесь – там хватит на всех.

2009

Как я был никем

Я слышал о злоключениях соотечественников за рубежом, когда им приходилось менять загранпаспорта: как они попадали в ад, тратя время и нервы. Но я и понятия не имел, что вскоре почую запах серы под сенью родимых осин

Моя вина перед Родиной, как я теперь понимаю, в том, что мне исполнилось 45. Если вы на всех парах мчитесь к этой дате, читайте внимательнее: вам тоже не избежать кратковременного превращения в никого.

Собственно, о том, что я нынче никто, мне поведал юноша на ресепшн банка, в котором у меня текущий счет (не могу подобрать аналога слову reception; простите. Ресепшн – такое место при входе в банк, где надо отстоять в очереди перед тем, как встать в очередь в кассу). Я хотел снять деньги со счета.

– Вы не можете их снять, – сказал юноша, посверкивая очками. – Ваш паспорт недействителен. Вам исполнилось 45 еще в марте.

– И что, мой паспорт слишком буйно их отпраздновал?

Я был настроен игриво, потому что оставался совком, которому молоткастый и серпастый выдавали на всю жизнь, периодически вклеивая новое фото.

– Согласно действующему законодательству, срок действия паспорта ограничивается возрастом владельца в 20 и в 45 лет, об этом написано на последней странице, и вы были обязаны прочитать, – отчеканил юноша.

– Послушайте, у банка есть сомнения, что я – это я? У меня водительские права, удостоверение, куча всего! (Я еще хотел рассказать ресепшенисту, что в английском банке, когда я жил в Лондоне, мне выдавали наличные вообще без документов – просто задавали вопросы, чтобы убедиться, что я это я. Логично: банкомат тоже требует у меня четыре цифры пин-кода, а не документы.)

– Согласно нормативной документации Центрального банка, единственным документом, удостоверяющим личность, является паспорт.

– И что, я теперь для банка никто?

– Да, теперь вы для банка никто. А поскольку вы не произвели обмен паспорта в месячный срок, вы подлежите административной ответственности и можете быть подвергнуты штрафу.

Я понял, что попал. Их там, в банке, хорошо учили. И этот, очкастый, явно был первым учеником.

* * *

То, что незнание закона не избавляет об ответственности, я знал, но еще не догадывался, что соблюдение закона не избавляет от наказания: в этом, полагаю, одна из причин пресловутого российского правового нигилизма.