Наложница для нетерпеливого дракона

— Эй, ты, Драная Задница, — грубо окликнул заворочавшуюся в соломе девушку Робер. — Поди-ка на кухню и скажи повару, что я велю ему поскорее нагреть пару ведер воды. Да поворачивайся скорее, не то драконье наказание тебе нежной лаской покажется! Отмоем эту грязную свинью, — он еще раз непочтительно встряхнул Мишеля за ворот его грязной рубахи, — и переоденем его в человеческие одежды.

— Да не пойду я! — взревел Мишель, соображая, наконец, на что подбивает его Робер. — Ты с ума сошел, носатый?! Ты понимаешь, на что меня подписываешь?! Это я сейчас вылезу из норки, а Дракон меня…

— Нету Дракона, — грубо огрызнулся Робер, вытаскивая насильно одуревшего от страха Мишеля из клети, — он уехал по делам. — Ну же, поворачивайся! Твоя женушка добилась от него титула Леди Дракон — практически равна ему по статусу! Наверное, подмахивала хорошо, шлюшка…не будешь дураком — так сможешь выхлопотать себе сладкий кусок — или ты не хочешь?

— Не хочу, — яростно огрызался Мишель, упираясь, но Робер волок его по лестнице вверх так легко, словно взрослый здоровый мужчина был не крепче ребенка. — Мне хватает на жизнь того, что я добываю!..

— Жалкие крохи! — усмехнулся Робер. — Хорошо, я оставлю сладкий кусок себе. А твое дело — спеть этой шлюшке сладкую песенку, напомнить о вашей былой любви, чтоб она размякла… Убеди ее, что по-прежнему любишь, что ее похищение — дело рук недругов, происки врагов и завистников, — в душе господина Робера все еще шевелилась слабая надежда на то, что Хлоя, измученная, испуганная возложенными на нее новыми обязанностями, дрогнет, даст слабину и просто захочет поверить сладкоголосому проходимцу. — Если заберешься ей под юбку и кто-то это увидит, — многозначительно произнес Робер, — то можешь рассчитывать на мою особую благодарность. Выдам тебе мешок золота и дам самого быстрого коня, чтоб ты сумел убраться отсюда еще до того, как вернется Дракон.

— А если я захочу свою женушку с собой забрать? — гнусно усмехнулся Мишель.

— Забирай, коль она согласился, — не менее гнусно усмехнулся Робер.

В голове его все более четко оформлялся план.

Застать Хлою с Мишелем он планировал сам; и если Мишеля можно было бы убить тотчас, или, напротив, выгнать прочь, то Хлою можно было шантажировать этим. Для начала заставить ее отдать ему, Роберу, все ее состояние, а затеем, пугая гневом Дракона, принудить ее выйти за него, за Робера замуж.

Внезапно для самого себя он понял, что хочет этого больше, чем ее богатств, хочет неистово, до дрожи, до сильнейшего возбуждения, до припадка, который отключает разум и корежит, корчит тело. Робер хотел эту женщину; хотел отнять у Дракона его любимую игрушку и обладать ею, хотел понимать, что она только его, что она никогда больше не достанется Дракону, хотел трахать и мучить ее, слушая крики и слезы, наслаждаться ее отчаянием и беспомощностью. Вот что влекло его, заводя до слепоты, до безумия, до стыдного оргазма, от которого у Робера ноги подкосились, и он внезапно упал на ступени лестницы, зажимаясь, скрючившись, как ощипанная птица.

Дыхание его, хриплое и шумное, наполняло лестничный пролет, и Мишель, испуганный внезапным приступом, как ему показалось, накатившим на Робера, сплюнул под ноги и грязно выругался.

— Припадочный, — сказал Мишель, покуда Робер, трясущимися скрещенными руками закрывая голову, словно опасался, что сейчас на нее обрушится удар, приходил в себя.

— Помолчи-ка, — огрызнулся слабым голосом Робер. — Не то отведаешь палки. Пошли…

****

Когда Драная Задница отмыла Мишеля душистым мылом и окатила его розовой водой, тот перестал вонять потом, кислятиной и прокисшим вином, волосы его заблестели на солнце как белое золото, а глаза избавились от похмельной красноты. Он снова стал похожим на нежного, мягкого и доброго Мишеля, какой когда-то сумел подобрать ключик к сердцу юной невинной Хлои. Робер разыскал одежду получше, рубашку с плоеными рюшами на воротнике, кружевной галстук и расшитый серебром камзол, — и Мишель стал похож на гладенького принца из сказочной истории, каких он перечитал Хлое превеликое множество.

— Не забудь, — собственноручно начищая туфли Мишелю до блеска, чтоб пряжки горели на солнце как жар, ворчал Робер. — Ты должен быть героем-освободителем, твоя речь должна литься из уст как сладкий мед, и я очень рассчитываю, что ты как следует напряжешь свои мозги, чтобы она поверила тебя. Если ты, мелочь подвальная, посмеешь выкинуть какой-нибудь фокус, я просто убью тебя, а труп повешу на стенах этого замка. Ясно?

Мишелю было ясно.

— Теперь ты, Драная Задница, — скомандовал Робер, и взмокшая от усердия и горячей воды графинька откинула с вспотевшего лица пряди волос, выбившихся из-под ее платка. — Он так запросто к Леди Дракон не подойдет, а вот ты — запросто. Едва она попросит принести ей, скажем, воды — освежиться, — или еще что, как ты должна быть тут как тут, и сунуть ей записку. Якобы в благодарность за ее заступничество хочешь ей помочь втайне от Дракона. Если спросит — скажешь, повстречала его в саду, когда обкладывала навозом розы. И все.