Наложница с прицепом для Генерала-Дракона (СИ)

С каждым мгновением мне становится всё страшнее. Вдали сквозь поредевший снегопад горят огни. Мне кажется, что это деревня. Низенькие деревянные домики, каждое окошко согрето светом, уютно… Конечно же, такого места нет в нашем городе. По крайней мере, рядом с тем районом, где я сняла квартиру.

— Да ты только не истери, ладно? А то знавал я одну… Давно это, конечно, было, — мужчина обращается ко мне, я волей неволей его слушаю. — Конечно, давно это было. Лет уже двадцать пять назад. Как время летит… Видел, в красном платье, значит, с открытой спиной, стыд-то какой, кричала тут, требовала штуку какую-то… не помню, как называется. И такая крикливая была, что продали её по дешёвке одному вельможе. Так он её и прибил скоро.

— Мама… страшно… — шепчет Пелагея.

— А ты не слушай его. Это же шутка просто, — отвечаю так же тихонько. — Тем более мать твоя совсем не крикливая. Правда же?

— Ну да. И без платья.

Я киваю машинально, а мужик продолжает:

— Да вельможи эти они такие… Извращенцы, — с явным наслаждением тянет он. — А генерал… Конечно, строгий, грозный. Но ты умнее будь, ласковее. Не спорь никогда, а то вы это умеете. Никто у вас женщин-то и не воспитывает… Все, про кого слышал… Ой… — он плюётся. — А шубка у тебя всё-таки хорошая. А ты как, в теле? Надо, чтобы в теле, но не сильно!

Пелагешу он ещё не заметил. Даже не знаю, что делать. На всякий случай я спешно запахиваюсь и лучше её прикрываю.

— Дочка, солнце, — шепчу ей на ухо, — пока сиди тихо, прячься. Пусть тебя видно не будет.

— Но почему?

— Потом расскажу. Ты не бойся. Просто сиди тихонько.

Рука у меня одна под шубой, чтобы держать дочку, другая в рукаве, чтобы опираться и не упасть с саней. Но надолго Пелагею я так не укрою, конечно.

Страшно…

Надеюсь лишь, что это сон. Что я всё-таки каким-то образом заснула на улице. Напугала свою девочку, наверное, какой ужас… Но люди добрые обратят внимание, растолкают меня, станут отчитывать.

Лучше так, чем правда оказаться в другом мире.

Хотя… смотря какой мир, конечно.

Мы подъезжаем к деревне, проезжаем мимо массивных деревянных ворот, на которых висят красивые резные фонари. Снег перестаёт, на небе уже видны звёзды. Всё пахнет иначе, всё вокруг кажется чужим, хотя и нет ничего особенно-необычного. Но уже сейчас, ещё сидя в санях, я чувствую себя ужасно одинокой и чужой.

Зато Пелагеше хоть бы хны. Она спокойно и послушно ждёт, когда я позволю ей осмотреться.

Но надеяться на это долго нельзя. Всё-таки она ребёнок, ей захочется посмотреть, что происходит. А если не захочется, она задремлет, и когда проснётся может забыться и попытаться выбраться…

Я допускаю, что меня правда захотят кому-то там отдать. И если я не смогу сбежать или ещё что, если ещё и дочку заметят, то… Я не знаю, что с ней будет.

Теснее прижимаю её к себе, а она вдруг шепчет:

— Мамочка… всё хорошо будет.

— Да, солнышко. Конечно. Только потише будь.

А вот и первая странность. Её мне даже сам мужик пояснил. Дома здесь расположены по кругу, между каждым что-то вроде широкой дороги, по которой сани и проезжали. В центре огромный двухэтажный дом из брусьев деревьев. Внутри люди шумят, наверное, это здание для собраний или местный клуб.

Дальше по сторонам света стоят дома поменьше, следующих уже восемь, потом, наверное, шестнадцать. Но так выходит, что ничего и нет кроме домов — ни сарая, ни огорода. Я никогда не видела таких деревень, поэтому почти поверила в предположение дочери.

— Ну что, — мужик оказывается невысоким, на лицо лет пятидесяти с густой серо-чёрной бородой, он спрыгивает на землю, подходит ко мне и снова обводит взглядом. — Ну хороша, конечно, сказать нечего…

У него даже глаза начинают гореть — ну точно при виде товара, который можно выгодно перепродать.

— Смотрю, даже не надо тебя и переодевать, и мыть. Прям так и поведу. Генерал-то сейчас туточки. Пока не попортил девок ещё… Ну это я надеюсь, что так. Идём.

Он открывает дверцу сбоку. Даже не думала, что она вообще есть.

С ребёнком в неудобной шубе бежать смысла нет. Тем более что эта деревня сверху выглядит как огромный круг из домов. В каждом кто-то находится, кто-то сидит на крылечке. Я видела, дымила толпа парней. А я в самом центре нахожусь. Лучше не пугать ребёнка зря. Но как же хочется сбежать…

Покрепче обнимаю её под шубой и спускаюсь.

Мы поднимаемся по деревянной лестнице, уже у двери мужик меня останавливает и спрашивает:

— Так а ты точно попаданка?

Я, конечно же, отвечаю:

— Нет. Просто заблудилась.

Он ведёт пальцем у моего лица, мол, нехорошо это.

— Врёшь! Ну вот и славно… Я, знаешь, тоже своего рода маг… Меня не проведёшь.

Попаданка — это вроде как та, которая попала в другой мир? Как в «Десятом королевстве»? Тогда, наверное, да…

В любом случае никто не даёт мне ничего обдумать и понять — мужик заталкивает меня в дверной проём.