Наложница тирана (СИ)

— Эй! — улыбнулся Орлан, — сдаваться запрещается! Ну-ка подними голову и улыбнись. Я ведь Орлан де Месс, племянница. Нет такой болезни, с которой я не справлюсь.

— Вообще-то тебя зовут Кларк Холл, — напомнила Алекса.

— Да? — скривил губы Орлан. — А я и забыл. Так долго прожил в шкуре учителя, что, вон, собственную бороду отрастил.

— Тебе идёт, — улыбнулась Алекса.

— Ну, спасибо, спасибо, — поглаживая бороду, возгордился Орлан. — Хлои тоже нравится.

— Может быть, выпьем чаю? Расскажешь мне о тете Хлои и Жасмин.

— Утром поговорим, — нахмурился он. — А теперь иди к себе и постарайся уснуть.

***

До самого рассвета Офелия просыпалась ещё два раза — рекорд, учитывая, что в другие ночи она могла вскакивать по шесть раз. Появление Орлана де Месса внесло некоторые изменения, а заодно помогли разобраться в проблемах трехлетней девочки. Было очень странно видеть, что малышка доверилась только своему дедушки, с которым познакомилась совсем недавно. Видимо, он произвел на неё впечатление хорошего и заботливого человека.

Утром, когда все проснулись и начали работать, Офелия чувствовала себя совершенно нормально. Она прекрасно помнила разговоры с дедушкой, но не хотела об этом говорить. Это казалось несколько странным, однако Орлан не стал настаивать и первым делом позавтракал с внучкой, потом отправил девочку с привратницей в ванну, где её искупали, расчесали и нарядили как принцессу. Ну а сам доктор провел это время в тишине, пытаясь немного выспаться после бессонной ночи, во время которой ему пришлось сидеть рядом с кроватью, не сводя глаз с пациентки.

Вот только днём ему тоже не позволили нормально отдохнуть. Когда в комнату влетела чистая, начесанная и красиво одетая Офелия, Орлану пришлось отложить свои медицинские навыки и побыть в роли няни, играя с девочкой то в догонялки, то в прятки, то пытаясь поймать какого-нибудь слугу. Во время детских игр стало понятно, что Офелию тут очень любят, все уделяют ей внимания и по случаю бросают свои насущные дела, чтобы поиграть с маленькой наследницей.

Время за играми прошло незаметно. Орлан и сам не понял, как уже наступил закат, пришло время ужина, а внучку снова повели купать, на этот раз в баню, куда она согласилась идти только с мамой. Беззаботная жизнь ребенка ничем не отличалась от детского ребячества Алексы, когда та только появилась на свет и наплевательски относилась к обучению, урокам, воспитанию. Для графини Холл не существовало слова «нет», потому что все жители Ямы обращались с ней, как с родной дочерью, угощая сладостями, приглашая на ужин и просто ведя себя с госпожой очень заботливо. Вот и Офелия была окружена людьми, которые её очень любили, почти боготворили и были готовы на все, чтобы она не чувствовала себя в доме Грёз чужой.

Орлан внимательно следил за поведением внучки, за действиями слуг в доме Грёз и вечером, пока девочка купалась, он сел за стол, вытащил блокнот с карандашом, записав в него все детали, которые были замечены прошлой ночью и за прошедший день. Делая записи красивым подчерком, он несколько раз ловил себя на мысли, что в кошмарах Офелии есть место чему-то ещё. Не может быть так, что она хорошо запомнила страшную сказку Малика. Ребенок физически не может воспринимать такие вещи как четвертование. В доме Грёз она не могла увидеть казнь человека, ведь здесь цветет идиллия, гармония и счастье. Нужно было как-то поговорить с девочкой, иначе ничего не выйдет. С лечением можно определиться, только когда на руках будут все факты.

Шанс на разговор появился во время ужина, когда Орлан и Офелия остались наедине. Доктор пригласил слуг, приготовивших и накрывших стол маленькой наследницы, после чего закрыл дверь и повелел главному евнуху Ыксану никого не пускать, даже фаворитку Алексу. Нужно было наладить контакт с ребенком, а посторонние люди могут этому помешать.

Орлан наполнил пиалу девочки чаем, пододвинул тарелку с мясом и, стараясь не вызывать подозрения, решил начать с самого начала.

— Дорогая, ты ведь помнишь, о чем мы говорили ночью? — спросил он все таким же спокойным тоном.

Офелия положила в рот нежный кусок свинины, закусила мясо булочкой и запила чаем.

— Помню, дедушка Орлан, — ответила она, жуя. — Дедушка, я не хочу об этом говорить.

— Прекрасно тебя понимаю, — улыбнулся Орлан. — Я тоже не люблю разговаривать про рыбок. И все же мы должны говорить о том, чего боимся.

— Почему?

— Не знаю, деточка. Мой учитель говорил, что разговоры помогают побороть страх, присущий всем живым существам. Думаю, рыбки тоже меня бояться, хоть и не хотят об этом говорят.

— Рыбки ведь не разговаривают, — захихикала Офелия.

— Ты так считаешь? — покосился Орлан. — А мне кажется, они так ловко притворяются. Мне кажется, они те ещё болтушки, когда их никто не подслушивает.