Наложница Властелина Черной Пустыни (СИ)

Потому что только в страшном сне я могла себе представить, как стаскиваю с себя одежду. Дорожное платье, в котором пошла в горы. Теплые штаны, пододетые под это платье. Мне стало легче дышать, потому что в жарких камерах невозможно было представить, что я раздеваюсь, а ведь тут было жарче чем в горах.

На мне осталась только сорочка, нижнее белье пододетое под все, что я носила. А под ней уже голое тело. Но надстмотрщик не обращал внимание на мой стыд.

Точнее, как раз обращал. Его ухмылка намекала мне, что пока я не разденусь до конца, покоя мне не видать.

— Что застряла? — Спросил он. — Давай дальше. И садись. Не смотри на меня, мне просто надо проверить, здорова ты или нет.

— Можно мне женщину… чтобы женщина проверила? — Спросила я, умирая от стыда.

— Женщинам такое доверять нельзя! Вы все шлюхи и покрываете друг друга! — Оскалился надстмотрщик, открывая гнилые зубы. — Пошла! Залезай!

— Можно я хотя бы не буду снимать это…

— Много торгуешься, ты не за этим нам нужна. Пошла!

Я подошла к скамейке, на которой лежало странное приспособление в виде палки на обоих концах которой были широкие кожаные ленты.

— Садись! — Скомандовали мне.

Я успела только подойти и присесть, а надсмотрщик уже схватил эту палку, присел на корточки и быстрыми привычными движениями ухватил сначала одну мою лодыжку, потом другую и крепко привязал их к палке лентами.

Я ахнула! Оказалось, что мои ноги теперь разведены в стороны и свести их я не могу!

Ухмыляющийся бородач ухватился за палку посередине, дернул и опрокинул меня на лавку. Сорочка задралась, обнажая мои бедра и все, что между ними.

Я попыталась ее пригладить обратно, но она снова сползала.

— Потерпи, я недолго, — сообщил надсмотрщик, разворачивая меня так, что ему открывалось все, что у меня между ног. Обнаженное, открытое, то, что никто никогда еще не видел.

Я бросила борьбу с подолом и попыталась оттолкнуть его руку, которая полезла внутрь.

— Какая ты шебутная, а!  — Прищелкул он языком. — Сказал же вести себя тихо и все будет хорошо! Так нет!

И следующим движением он снова ухватился за палку и перевернул ее… вместе со мной. В одно мгновение я оказалась на лавке в унизительной позе с задранным вверх задом и без возможности свести ноги.  Мои запястья бородач завернул за спину и удерживал одной рукой. Другой он задрал сорочку и нажал на мою поясницу, вынуждая выгнуться еще ниже.

Я разрыдалась, чувствуя, как чужие грубые пальцы трогают мою промежность. Там было все голым и доступным, а он шарил там как у себя в подполе, выбирая картошку!

Вздрогнув, я ощутила, как внутрь меня пытается протиснуться его толстый палец. Это ощущалось болезненно и садняще.

— Так-так… — пробормотал бородач. — На вид вроде чистая. А это что у нас… Ба! Да ты невинный цветочек! Какая невидаль в наших краях! Что ж! Значит за тебя дадут хорошую цену!

И я не поверила своим ощущениям… Он отпустил меня! И даже отвязал мои лодыжки от палки, отбросив ее в сторону, а сам подошел к столу, где лежали какие-то бумаги. Он склонился над ними и принялся что-то черкать угольным стилом.

Я скорчилась на скамейке, обняв колени и никак не могла перестать рыдать, ощущая себя грязной, отвратительной, брошеной к самым жутким зверям на свете.

— Нитарка… Цвет волос светлый, цвет глаз голубой, невинная.. — Пробормотал надсмотрщик. — Не будем тебя отправлять в общую камеру, там испортят еще. Ох, хорошая добыча нас ждет…

Он подошел к двери, распахнул ее и лихо свистнул в два пальца.

К нему тут же подбежало двое бородатых охранников, которым он велел:

— Переведите ее в верхнюю камеру. Одну. Охранять как драгоценность! Аукцион через неделю.

И тут только до меня дошло. Аукцион.

Я похолодела. О рабском аукционе Черной Пустыни ходили страшные легенды. Самый большой невольничий рынок обитаемого мира… Здесь можно купить любое разумное существо, какое только захочется. И лучше бы я никогда не слышала тех страшных историй, что рассказывают о самых жутких покупателях среди этих варваров…

Меня подхватили под локти и, не дав даже одеться, такой как была, в одной нижней сорочке, доходящей едва до колена, вывели из комнаты в коридор. Я едва перебирала босыми ногами по холодному каменному полу, но все же шла, чтобы охранники не начали меня тащить. Тогда бы они прикоснулись к моему телу, а я и так ощущала себя опороченной прикосновениями тех мужчин.

Меня провели по одному коридору, заставили подняться по лестнице и повели по другому.

Охранники остановились у поворота, перекинулись двумя словами и свернули в тот из коридоров, который казался чище и красивее. Здесь даже были окна на улицу и за ними я видела солнечный свет. Неяркий, явно закатный, однако рассмотреть что-то снаружи мешали частые решетки. Впереди маячил новый коридор, украшенный резными рисунками, которые заинтересовали меня даже в таком положении.

Но тут оттуда послышался шум и голоса и охранники замерли на месте, тревожно глядя вперед. Когда там показался мужчина, закутанный во все черное, они выругались и попытались вжаться в стену вместе со мной.