Наложницы ненависти

— Мы готовимся, — коротко ответил Себастьян де Лок. Под началом магистра ложи был последний резерв мятежников: простые рыцари Горностаи, не маги, умевшие только драться. Все гвардейцы, все, способные использовать в бою магическую энергию, бились с тварями Кадаф на первых двух этажах.

— Вторая линия, вам надо продержаться…

Бесконечная река мертвых демонов затопила первый этаж Бастиона. Маги Ордена вывели портал прямо перед дверями, и гиперборейцы, не считаясь с потерями, прорвали оборону Горностаев и ворвались внутрь. Они стерли в пыль первую линию рыцарей и сумели закрепиться на втором этаже, создав задел для развития успеха. Птицы Лэнга атаковали окна Бастиона, но реальной пользы от их наскоков было немного, они лишь отвлекали на себя часть сил мятежников. К тому же пересевшие за крупнокалиберные пулеметы лучшие снайперы Ордена сумели потрепать крылатых монстров, и Элигор был вынужден отозвать летунов.

Впрочем, пехота действовала весьма успешно.

— Вторая линия! — Франц напряженно прислушивался к помехам в рации. — Гуго! Что у вас происходит?

— Все плохо, капитан, — едва слышно отозвался рыцарь командор войны де Лаэрт, один из гвардейцев, перешедших к де Гиру. — И даже еще хуже.

— Вы отступаете?

— Нас сминают, — поправил командира де Лаэрт. — Бамбарда бьется из последних сил… Еще пара минут, и нас просто не будет.

— Уходите! — резко бросил Франц и переключил рацию на общую связь: — Внимание всем! Внимание всем!! Объявляю точку девять! Объявляю точку девять! Обратный отсчет от пятнадцати! Четырнадцать! Тринадцать…

Это было похоже на победу. Рыцари, еще секунду назад храбро защищавшие второй этаж Бастиона, бросились наверх. Организованно, но очень поспешно. И очень похоже на бегство. Опьяненные кровью твари Кадаф на их плечах ворвались на третий этаж, и..

Там не было никого. Третьей линии обороны не существовало.

В этот боевой аркан Франц вложил практически всю энергию, которая оставалась в его распоряжении. Все, что по крупицам собрали мятежники, все, что мог дать, оторвать от себя каждый верный ему маг. То, что он высосал из защитных линий Бастиона. Этот боевой аркан стал самой большой ставкой, которую де Гир сделал в своей жизни.

Спустя мгновение после того, как потрепанные рыцари покинули первые три этажа, а радостные, не встречающие сопротивления гиперборейцы под завязку наполнили их, Франц создал на этих этажах объемный «Рев Левиафана» четвертого уровня. Создал сам, один, без помощников, которые могли бы взять на себя хотя бы часть колоссальной нагрузки. Создал из последних сил, вложив в него всю свою ненависть. Он создал.

В истории Тайного Города не было другого примера, чтобы одиночка построил столь мощное боевое заклинание. Да еще в таких условиях.

«Рев Левиафана» четвертого уровня.

Вибрирующее поле, в клочья разрывающее любую протеиновую структуру, преодолевающее любую магическую защиту. Бесшумное и безжалостное. Оно действовало ровно десять миллисекунд, и когда эти мгновения истекли, на нижних этажах Бастиона наступила по-настоящему мертвая тишина.

* * *

— Это должно было стать легкой прогулкой, — произнесла Вероника. — Черт бы тебя подрал, краснокожая тупица, это должно было стать легкой прогулкой!!

Яна хрипло расхохоталась.

— Сообщите потери, — угрюмо потребовал Элигор в рацию, помолчал, выслушивая ответ, и устало вытер лоб рукой.

— Ну? — требовательно спросила Вероника.

— Слишком много, — спокойно ответил краснокожий. — Слишком много, но не смертельно.

— Сколько?

Яна быстро оценила количество выкатывающихся из портала остатков мертвых демонов и предположила:

— Половина.

— Почти, — после паузы буркнул Элигор. — Этот гад де Гир все-таки заманил меня в ловушку.

— И это ты называешь не смертельно? — удивилась Вероника. — Мы потеряли…

— Чуды тоже дрались, — холодно напомнил краснокожий. — И тоже гибли. Если иерархи возглавят атаку, то мы возьмем Бастион за полчаса.

— Я думаю, что Франц вложил в создание «Рева Левиафана» всю энергию, которая у него была, — подала голос Яна. — Теперь чуды могут лишь просто драться, и надо понять, нужно ли нам нападать?

— Перерожденные, у меня плохие новости, — встрял в разговор Анабот. — На-Хаг прибыл, но… Мы потеряли «стим».