Нам (не) нужен новый папа!

«Конечно!» – явилась первая мысль, а потом я вдруг подумала, сколько раз вспоминала о муже за последнее время. Бытовые проблемы, работа, противостояние с Айдэном как-то незаметно потеснили мысли об Алане, практически не оставив для них места. Да и время, прошедшее с его смерти, оставило в душе лишь светлые, пропитанные грустью чувства, погасив тот огонь, что горел во мне когда-то. Осознание заставило удивленно расширить глаза, и я уже видела решимость, написанную на лице Бэрнетта, как услышала звонкий голос сына.

– Мама, ты целуешься с дядей Айдэном! – сын увидел то, чего еще не было, но к чему все неминуемо шло. – Я знал, что ты его обязательно полюбишь! – маленький вихрь пронесся по кабинету и налетел на меня, обняв.

Детские ручки стискивали так сильно, что у меня выступили слезы на глазах. Потом сын переметнулся к дяде и обнял уже его. Бэрнетт взлохматил чернявую макушку.

– Дэн, ты теперь всегда будешь жить с нами? И не бросишь меня, как папа? А пойдемте вместе в кондитерскую? Помнишь, мам, как раньше?

– Алекс, я… – я растерянно пыталась подобрать слова, чтобы как-то объяснить происходящее сыну, но так и не смогла. Да я самой себе не могла объяснить своего поведения! Таяла от близкого присутствия Бэрнетта, как будто не знала всей его подноготной! От реакции сына слезы подступили к глазам, грозясь вот-вот пролиться, а тугой комок встал в горле.

– Как всегда занята, да, мам? – на чистые синие глазки навернулись крупные слезы.

– Нет, конечно, – Бэрнетт щелкнул Алекса по носу. – Мама хотела сказать, что ей нужно переодеться.

– Айдэн, – выдавила я недовольно и немного беспомощно.

– Ничего страшного, Флор, мы подождем тебя, правда? Каждый мужчина знает, что женщины любят прихорашиваться, так ведь, Алекс?

– Моя мама и без этого самая красивая, – возразил тот.

– Полностью согласен с тобой, – серьезно кивнул Дэн. – Мы подождем тебя в холле, Флоранс.

Сын после этих слов умчался, припрыгивая на ходу, а я взмолилась:

– Не надо этого делать, Айдэн. Не давай ложную надежду, не привязывай к себе Алекса.

– Совсем мне не доверяешь?

– Ты рылся в моих документах!

– Как и ты в моих, заметь.

Ответить на выпад оказалось нечего. Да и внезапно захотелось устроить небольшой праздник сыну. Поесть с ним пирожных – что может быть проще? Я ведь и правда последнее время почти всегда была занята, стараясь заработать как можно больше денег.

– Мы сходим в кондитерскую, но только чтобы порадовать Алекса, – предупредила я. – И больше не смей обнадеживать моего сына.

– А что, если все зависит от тебя, Флор? – уже в спину выкрикнул мне Бэрнетт. – Неужели тебе не хочется иметь полноценную семью?

Я застыла на месте и ответила, не поворачиваясь:

– В одну реку не войдешь дважды, а то, что у тебя одно лицо с моим мужем, не делает тебя желанным в моих глазах. Я никогда не подпущу к себе предателя.

Я знала, что слова про одно лицо ложь, но эта ложь была нужна в первую очередь мне самой. И если в самом начале нашей встречи я видела в Айдэне исключительно погибшего мужа, то уже вскоре перестала замечать даже общие черты. Удивительно, при всей внешней схожести Айдэн и Алан воспринимались как два совершенно отдельных человека. Перепутать я их могла бы только лишь в темной комнате и то, не прикасаясь и не слыша голоса.

На этот выпад Дэн ничего не ответил. Последнее слово осталось за мной, но почему-то на душе кошки скребли. Как будто я только что обидела ни в чем неповинного человека, но ведь Бэрнетт-то был самым виновным из всех виноватых! Годы в ссылке служат неопровержимым тому доказательством. А то, что он из себя тут положительного строит и заботливого, так это только лишь для отвода глаз. Уверена, в городе у него есть какое-то дело, а мы с Алексом служим лишь прикрытием. Тем больнее и обиднее становилось за сына. Он тянулся к Айдэну всем огромным и чистым детским сердечком, даже не подозревая, что взрослые могут быть теми еще обманщиками.

Конечно же Бэрнетт выбрал лучшую кондитерскую столицы. Казалось, он делал все, чтобы нас заметило вместе как можно большее количество людей определенного круга. Он позволял Алексу громко хохотать, крутиться на стуле, пачкать рот и прочими способами привлекать к нам внимание. Сын пребывал в восторге. Мало того, что вместо обязательного супа получил на обед сладости, так еще и дядя был полностью в его распоряжении.

Они болтали обо всем на свете, спорили, какое оружие лучше, мечтали поехать летом на море, говорили об учебе и магических заклинаниях. И никто им в этот момент не был нужен, так здорово мальчишке и мужчине было друг с другом. Это чувствовалось на каком-то подсознательном уровне.

– Ты тоже должен владеть магией воздуха, – заметил Айдэн. – Как я и твой папа. Это наша фамильная особенность. Все мальчики Бэрнетты становятся талантливыми воздушниками, – он продемонстрировал малюсенький торнадо на выставленной вперед ладони.

– Круто! – восторженно выдохнул сын. – Дядя Дэн, научишь меня так же?

– Обязательно. Ты уже прошел первую инициацию?

– В три года! – сообщил гордо Алекс, а Бэрнетт с беспокойством глянул на меня.