Нам нельзя

В субботу у нас обычно была уборка с отчимом, потому что мама сильно уставала с двумя младенцами.

Проснулась я рано.

Смотрела долго в окно, наслаждаясь видом на лес. Всю жизнь жила в городе, и когда мне говорили, что это место – дыра, я усмехалась. Здесь было всё для жизни, а главное – нетронутый лес. Он манил меня тишиной и красотой, особой таинственностью. Я обязательно буду приезжать в это место снова и снова, когда вырасту и поступлю.

Перед сном я отключила звук на телефоне. Даже не думала читать, что там Трэш присылал. Хватит того, что я пошла умываться и, не отдавая себе отчёт, не тронула щёку, в которую он меня поцеловал. Психанув намылила её и щёткой прошлась, чтобы не оставить и следа… того самого невидимого следа.

Нежась в своей постельке, я протянула руку к телефону. А там двадцать сообщений. Мне даже смешно стало. Трэш присылал мне похабные анекдоты, пару картинок. Так же клятвенно заверил, что не притронется к моим волосам, поэтому я могу спокойно их распускать. И надо бы шины на моём велике подкачать.

Так я познакомилась с Никитой Савиновым, который мастерски прятался за Трэшом.

Выбрав пару более-менее приличных анекдотов, я пересказала их Егору. Отчим хохотал до колик, разбудил детей, и недовольная мама скинула нам младенцев, попросив, дать ей ещё часик поспать.

Уборка прошла быстро. Всегда так, когда никто не отвлекает. Егор укачивал двойняшек на улице, я быстро привела кухню в порядок.

– Кать, к тебе девочка пришла, – заглянул в дверь Егор, запустив в дом поток холодного воздуха.

Я быстро приникла к окну. У калитки в своей ушлёпочной юбке и резиновых сапогах стояла Анечка. Накрапывал дождь, и её лицо пряталось под капюшоном оранжевого плаща.

Слишком много ошибок я делаю. Слишком много болтаю. Я ведь образно ей вчера объяснила, где живу. А на те! Нашла!

Не желая впускать её к себе в дом, я быстро выбежала в прихожую. Тоже вступила в сапоги и накинула плащ, только серый. Пошла встречать нежданную гостью.

Егор уже проводил тестирование на предмет совместимости с нашими семейными запросами. Мама Ани работала в отделении банка, значит, мне дружить с одноклассницей можно. Мои родичи наивно полагают, что их мнение мне интересно.

– Привет, – первой поздоровалась Аня, заламывая пальцы на руках. – Сегодня выходной…

– Хочешь, покажу кое-что? – я выталкивала её в калитку.

Навязчивость её переходила границы. Не нравилась она мне.

– Недолго гуляйте. Дождь ведь, – крикнул на прощание Егор.

Я шла твёрдым шагом в лес. Анечка еле поспевала за мной. Надо было топор взять, чтобы со стороны выглядело, что я иду её убивать.

Это всё Трэш со своими чёрными анекдотами. Так меня завёл на чёрный юмор, что я шла и улыбалась.

Анька подумала, что у меня хорошее настроение, неожиданно взяла меня за руку и тоже стала лыбиться.

– А куда мы идём? – она глянула на табличку у ворот, которые мы обходили.

– Я покажу тебе секрет, – таинственно протянула я.

За воротами была узкая дорожка между сосен. Редко здесь кто ходил. Вся публика уже пробежала в конце августа за грибами и ягодами. Никому и дела не было до заповедника, кроме одного очень интересного человека.

– Так далеко идём, – забеспокоилась моя одноклассница.

– Так надо, – грозно отвечала я, всё ещё сожалея, что не взяла топор, тогда бы Анечка ещё и описалась со страха.

Когда я приехала сюда, то всё вокруг изучила. Мне нравилось одиноко скитаться по лесу. Посёлок в дали, здесь было даже безопасно.

Поляны закончились. Тропинка стала разветвляться, мы прошли несколько перекрёстков. Уже пробирались сквозь заросли и еловые лапы.

Я сделала Анечке знак, чтобы молчала и потащила её за собой.

Мы остановились у поваленной ели, что поросла ярко-зелёным мхом. Корни зловещи торчали вверх. Они были чёрными от дождя и почвы.

Перед нашими глазами появился склон, что от леса уходил прямо к реке. На чистой поляне стоял небольшой деревянный домик. Старый с шиферной крышей, на которой росли кусты. Маленькие окошки казались чёрными, прячущими что-то ужасное от людских глаз. Вокруг дома: брёвна, топоры и пилы.

Место с первого взгляда зловещее, особенно если не знать, что это биологическая станция, и местный егерь здесь прикармливает животных.

«Здесь живёт чудовище», – чесался язык сказать Анечке. Но я промолчала, спрятавшись между еловых веток.

Девчонка рядом тяжело дышала, во все глаза пялилась на домик.

Вдруг дверь заскрипела, Анечка вздрогнула.

На улицу вышел здоровый мужик в плаще по колено. Лицо его пряталось в тени глубокого капюшона.

– Это он, – дрожащим голосом прошептала я. И по правилам жанра тихонько заскулила.

Аня была на грани паники. Она так испугалась, что я пожалела о забытом в доме телефоне. Это надо было видеть. Никакого разума в глазах, чистый ужас. Как будто я действительно привела её чудовищу на съедение.

И тут весь кайф испортил наш биолог. Он откинул капюшон и взялся за топор.

Егерь на два месяца уехал, и Антон Иванович его подменял. Он не ходил мимо нашего дома, он объезжал тайгу по реке. Поэтому на берегу стоял его катер.

– Это же… – прошептала Аня.