Наматжира

Альбрехт усомнился, но Альберт хвастался, и пастор рассказал о самонадеянном аборигене Бэттерби. Художник посмотрел некоторые работы Альберта и посоветовал пастору купить для него необходимые художественные принадлежности.

Когда Альберт получил свой первый в жизни набор акварельных красок, он обрадовался как мальчишка. Но писать акварелью оказалось совсем не так просто, как представлял себе Альберт. Краски наплывали одна на другую, и ему никак не удавалось получить желаемые оттенки. А когда он стал мочить бумагу — цвета становились грязными. Упорным трудом Альберту все же удалось добиться некоторого контроля над материалом. Однако Альбрехт ясно видел, что акварели арандца не идут ни в какое сравнение с плаке. Он посоветовал Альберту отложить попытки писать акварелью до того, как приедет Бэттерби и познакомит его с основами акварельной техники. Но Альберт никак не хотел ждать. Он наносил краски все на новые и новые листы. Исчерпав весь запас бумаги, он принялся за оборотную сторону листов.

Около года колдовал Альберт над своими акварелями. Но вот в мае 1935 года Хермансбург посетил мистер Ф. Уоллент, представитель правления лютеранских миссий. Интерес Уоллента к его работам настолько растрогал Альберта, что он подарил ему одну из своих акварелей, точнее — две, так как они были написаны на обеих сторонах листа. Одна акварель была, вероятно, ранней и очень слабой по цвету, но пейзаж на оборотной стороне отличался уже четким рисунком и свидетельствовал о развитом чувстве перспективы. На переднем плане был изображен кенгуру в прыжке, плавные линии очень верно передавали стремительность его бега. Уоллент сохранил эту акварель и передал ее сыну, Освальду, у которого она сейчас и находится. В 1949 году, когда талант Альберта был уже широко признан, ему показали эти работы, и он признал их. «Моя первая картина», — написал он на одной стороне; на другой сделал надпись: «Бегущий кенгуру», поставил дату и подпись.

Семья Альберта продолжала расти. Теперь у него было уже шестеро детей, которых нужно было прокормить, обуть и одеть: Енох, Оскар, Мейзи и Хецель — все школьного возраста; далее шли Эвальд, родившийся в 1930 году, и Марта — в 1932-м; самая младшая, Вайолет, появилась на свет в 1935 году, но прожила только пять месяцев. Заботы о заработке ради детей ни на минуту не оставляли его. Большинство аборигенов вполне довольствовалось тем, что давала миссия, да теми несколькими фунтами, которые они получали за работы по хозяйству или за ремесленные поделки. Но у Альберта общение с белыми пробудило честолюбивые устремления. Он мечтал писать картины и зарабатывать большие деньги, как белые художники. Мульговые сувениры приносили не так уж много денег, и, чтобы хоть как-то увеличить свои доходы, ему приходилось работать то звонарем в церкви, то батраком на близлежащих скотоводческих станциях. Однако жил он только мыслями о возвращении Бэттерби.

Во второй раз Бэттерби приехал в Хермансбург зимой 1936 года и вскоре вместе с Альбертом и двумя другими спутниками отправился на верблюдах в Долину пальм. Этот своеобразный оазис пальм, сохранившихся от древнего геологического периода, раскинулся в русле давным-давно высохшей реки в одном из каньонов гор Кричауфф. Таких видов пальм нет больше нигде в мире. Ярко контрастируя с их сочной зеленью, ввысь вздымаются скалы красного песчаника, которым время и погода придали самые причудливые формы. Долина пальм предоставляла художнику богатейший материал для творчества, но для Альберта она значила больше, чем просто натура, здесь было место священных ритуалов племени аранда.

Бэттерби и Альберт разбили в Долине свой лагерь и принялись трудиться, один — как художник, другой — как ученик. Поначалу Бэттерби засадил Альберта работать цветными карандашами на картоне, чтобы тот научился пользоваться цветом. Но Альберту не терпелось писать акварелью, и Бэттерби уступил. С полмесяца он помогал Альберту, показывал, как смешивать краски, как наносить цвет, как пользоваться кистями. За очень короткое время Альберт добился таких успехов, которые удивили учителя. Он мог с поразительной точностью воспроизвести все, что было перед его взором, но ему еще не хватало знаний элементарных азов композиции.

Полтора месяца Альберт и Бэттерби путешествовали по горам, где Альберт знал каждую тропку. Когда пастор Альбрехт увидел одну из работ, сделанных Альбертом во время поездки, он понял, в чем будущее аборигена. С этой минуты он считал своим долгом помогать Альберту развивать его недюжинный природный талант.

II

В марте 1937 года в Нуриутпа, Южная Австралия, состоялась синодальная конференция лютеранской церкви. Отправляясь на нее, пастор Альбрехт захватил с собой десяток акварелей Альберта, которые и показал на выставке кустарных изделий аборигенов Хермансбургской миссии. Акварели были оценены по пять-десять шиллингов. Однако, несмотря на проявленный к ним значительный интерес, продано было всего лишь четыре, и, чтобы не расстраивать Альберта, две работы пастор купил сам.