Намбату

Филара пожала плечами, давая понять, что в гениях плохо разбирается, а легенда науки принялся щупать и дальше изучать аппарат для телепортации. На встревоженного изобретателя, бегавшего кругами и пытавшегося оттащить от своего детища странного, одетого под древность старика, он внимания не обращал.

— Может работать, — заявил Вантазий гендевцу, слегка пораженному способностью ученого к языкам. — Думаю, да. Я… ээ… счита. ю, что риск…

— Можно рискнуть? — предположил юноша, заметив, что собеседнику трудно подобрать слова.

Тот уверенно кивнул.

— Отлично. Тогда дело за малым.

Дворянин смотрел на лица собравшихся вокруг него торговцев, хозяев лотков и артистов. Всех их объединяло то, что они пытались торговать и выступать неподалеку от места, где находилось творение изобретателя, чьим именем товарищи так и не поинтересовались.

— Сколько вы готовы заплатить за то, чтобы посетители, собравшиеся в противоположном конце ярмарки, перешли сюда? — спросил он, объясняя, наконец, повод, для которого их позвал.

— Там театр. И бои на подушках. И прочие забавы, — протянул продавец леденцов. — Все основные увеселения. Я не представляю, что нужно сделать, чтоб люди оттуда ушли.

— Согласен. А здесь вы. Как этот человек верно заметил, — вельможа широким жестом указал на смутившегося торговца. — Почти все покупатели, зрители и клиенты собрались там и сюда практически не заходят. Вы не можете продать свой товар. Не сможете накормить детей и зря потратите этот день, не заработав ни гроша.

— Всё не настолько плохо, — неуверенно возразил размалеванный жонглер.

— Так сколько вы готовы мне заплатить за то, чтобы люди решили, что театр и бои на подушках не стоят их внимания? Я думаю, что смогу это устроить.

Люди переглянулись и задумались. Спутники Ральдерика молча стояли в сторонке и хмуро наблюдали за происходившим, гадая, что он мог такого придумать.

— Филара, — позвал девушку герцог, когда вопрос цены был решен. — А сейчас ты берешь свою гитару, идешь в тот конец ярмарки, выбираешь самое людное место и начинаешь петь.

— Что? — обиделась та.

— Что хочешь, — не правильно истолковал вопрос юноша. — Желательно эту свою балладу про «Заря кровавыми лучами». Эрлада, иди с ней. Проследи, чтоб ее там не убили.

— Ну, знаешь! — разозлилась светловолосая волшебница. — Я, конечно, не питала иллюзий относительно твоего отношения к моему пению, но чтоб…

— Извини. Обещаю потом послушать какую-нибудь сагу в твоем исполнении, — мысленно содрогнулся от обещания дворянин. — На любую тему, любого количества куплетов и всё такое. А сейчас сделай, как я прошу.

Филара тяжело вздохнула, борясь с обидой, подумала несколько секунд, а потом развернулась на каблуках и решительно зашагала среди палаток к незнавшему пока о надвигавшейся угрозе передвижному театру. Верная лиро-балалайка, потрепанная и подпорченная морской водой, висела у нее за спиной на ремне.

— Пока готовьте машину к запуску, — велел изобретателю гендевец. — А вы займитесь оформлением места, — обернулся он к кузнецу с котом, терзаемым угрызениями совести, что не успел ничего сказать в защиту хозяйки. — Найдите где-нибудь ненужную карту, плакатик, если сможете, нарисуйте…

— У меня есть карта! — Гудрон извлек откуда-то старый замызганный сложенный в несколько раз лист.

— И ты молчал?

— А зачем говорить? — пожал он плечами. — Твой атлас куда подробней.

— Ладно. В общем, вы поняли. Приступайте.

— А я-то что делать могу?! — поразился Шун. — Хвостом рисовать что ли?

— Наплюй, — посоветовал иролец. — Просто рядом посидишь. А то ведь специально придумает для тебя дело, что сам не рад будешь.

Эрлада ушла вместе с Филарой. Судя по тому, что вскоре издалека донесся негромкий звук взрыва, кто-то уже попытался наступить песне на горло. Макела Вантазий снова углубился в чтение. Ральдерик ходил и контролировал всех и вся. Изобретатель ковырялся в своей машине, что-то подкручивал и каким-то одному ему известным способом настраивал координаты Ульмы. Плакат рисовать было нечем и негде, поэтому кузнец ограничился лишь закреплением карты на ближайшей палатке.

Через некоторое время, приток посетителей в эту часть ярмарки стал возрастать. Люди, послушав о трагичной судьбе погибших бунтарей, думали: «Что я, театр что ли никогда не видел?», — и шли туда, где балладу слышно не было. Так что скоро здесь началась бойкая торговля, а взрывы и вопли на другой стороне поля стали чаще и громче.

— Думаю, хватит, — дворянин оценивающе оглядел толпу. — Ты, — окликнул он вздрогнувшего от неожиданности изобретателя. — Всё готово?

— Да, — у мужчины явно чесались руки поскорее начать демонстрацию возможностей своего шедевра.

— Тогда начинайте объявление. Что сказать, вы и так знаете.

Ученый кивнул и схватился за рупор.

— Беги за нашими, — обратился вельможа к болтавшемуся без дела коту. — Пусть закругляются и идут сюда. Скоро отбываем.

Шун рыжей молнией скользнул среди ног толпы, со всех лап торопясь к хозяйке.