Наместник

— Отец его Брулак служит Лютому Князю, как и все черти. Когда Ундион (так его на самом деле зовут) подрос, он взял его ко двору Хозяина. Там он недолго пробыл и вернулся: Лютый Князь не терпит полукровок. Сын стал служить Василисе, и надо же случиться такому несчастью, влюбился в эту бестию. Что там у них было, не знаю, только потом он решил уйти в Мир Людей. Ну, а дальше что было, ты знаешь.

— Меня обсуждаете? — раздалось вдруг за спиной.

Это явился сам Ю-Ю.

— Где ты пропадаешь? — спросила я, обернувшись, и увидела его небритую дней десять физиономию и горящие глаза. — Решил бороду отпустить?

— А ты решила отправиться на поиски Отшельника? — сразу ошарашил меня черт вопросом.

— Да ты откуда знаешь?

— Весь лес уже об этом говорит.

— Кто ж разболтал?

— Ты сама и проговорилась, — спокойно объяснил черт.

— Ты что, с ума сошел?

— Все просто, — подтвердил доктор, присаживаясь на ступеньку крыльца. — Ты слишком плохо умеешь скрывать свои мысли. Гавр все понял, от него узнала свита, от свиты все остальные.

— Он читает мысли?! — ужаснулась я, пытаясь мгновенно вспомнить, не думала ли о чем-нибудь эдаком, когда была у него.

— Ну, не в том смысле, в каком об этом пишут в фантастических романах. Просто за столько лет он очень хорошо изучил людей. Он прочитал тебя, как книгу, по малейшим движениям мышц лица, интонации, жестам, взглядам и прочим незначительным нюансам. Так что пореже попадайся ему на глаза и уж, тем более, не ходи к нему в гости.

— Ты и это знаешь?

— Все уже знают. А Ладо еще болтает по всему лесу, что ты пытаешься обольстить его.

— Этого еще не хватало! Ах, да! По дороге в замок Гавра меня видел с ним Лелио.

— Ах, ты! — воскликнула Матушка. — Лучше бы тебе его не встречать!

— Это же Лелио, сын Ладо. А она управляет человеческими чувствами и эмоциями, теми, которые отвечают за привязанности, влечения, страсти, — начал объяснять мне Ю-Ю, но Заварзуза, видя, что сын пустился в пространные научные изъяснения, перебила его:

— Да просто Ладо влюбляет людей друг в друга, — пояснила она слова лейб-медика. — А ты ведь, как не крути, человек. А Лелио, этот шалопут, к тому же постоянно озорничает, влюбляя кого попало не в того, кого надо.

— Так ты не была в это время близко от него? — спросил Ю-Ю.

— Да нет, нет-рассеянно пробормотала я и, наверное, покраснела. Какие уж тут десять локтей, когда я все время чувствовала его дыханье на своем затылке. И чтоб поскорее отвести внимание от этой щекотливой темы, я строго заявила:

— Ну все! Хватит об этом! Завтра выходим к границе. Я найду Отшельника во что бы то ни стало! И никому ни звука, поняли?

— Госпожа, а меня уволь. Стара я уже для таких походов, — взмолилась Заварзуза.

— Ладно, ты оставайся. Я возьму с собой Мшу и Изустемьяна. И передай им, чтоб тоже рот на замке держали!

На следующий день мы отправились в путь. Я должна была исчезнуть из дома на несколько дней и потому сказала бабушке, что еду навестить мать, наказав своему домовому зорко следить за тем, чтоб баба Саша не вздумала позвонить или написать в город. Макар поклялся все исполнить в точности.

Мы вышли ночью, чтоб не попасться на глаза Гавру, Василисе или кому-нибудь из их свиты. Сделав лишний круг, наша команда благополучно миновала владения обоих наместников и вступила в бескрайнее дикое поле, которое должно было закончиться необитаемым лесом. Дремучий Мир был вообще малонаселен, все его обитатели селились в основном у резиденций наместников. Оттуда обычно можно было попасть в мир людей. На остальном же пространстве наместничества проживали лишь редкие племена, такие как белоглазая чудь. В каждом болоте, реке или озере жил свой водяной, в лесах — лешие, в лугах луговики. Там, где близко к границе с Той Стороной располагалось какое-то обычно очень древнее селение, сосуществовали рядом с людьми домовые, банники, полевики и прочая дремучая мелкота.

Мы взяли с собой двух дремучих лошадок, чтоб они везли на себе необходимое снаряжение и снедь. Эти животные являли собой, наверное, потомков прародителей теперешних скакунов Тварного Мира. Они были похоже скорее на осликов или пони, но чуть повыше. К тому же лошадки эти так густо обрастали кудрявой шерстью, что это делало их похожими на больших черных овец.

Мы шагали неровным строем друг за другом. Впереди шла Троя, обнюхивая местность, потом Ю-Ю, сверяя путь по карте, затем я, а позади шагали Мша и водяной, ведя под уздцы навьюченных животных. Дорога была нелегкой. Сначала под ногами постоянно путалась высокая трава. Потом мы вошли в лес, но и здесь не было ни одной тропинки или просеки. Приходилось буквально продираться сквозь сплетенные между собой кусты и мелкие деревца. На пути нам встретилось болото, и пришлось снова делать крюк, потому что здешнего водяного не оказалось на месте и никто не показал нам тропу.

— Госпожа, а почему мы не поехали верхом? — поинтересовалась кикимора, когда мы прошли уже добрых десятка два верст.

— Чтоб лучше осмотреть местность, — ответила я, не желая сознаваться в своем неумении, но черт меня разоблачил: