Намывание островов (СИ)

На следующий день произошло то, что, никак не напрягав главного героя до того, теперь его обеспокоило, что, несомненно, было вызвано тем, что он узнал от своих сожителей о смертной казни, установленной теперь за отсутствие главного документа. Копатыч потерял свой паспорт на вокзале, однако он знал, как жить и без него, ибо проживал в других странах по много лет, не имея никаких документов, или имея поддельные. Паспорт у него все равно был просроченный, ибо менял он его еще до отъезда в Тандурию. Герой решил не выбираться за пределы разрушенного квартала, куда теперь боялась заезжать даже сама полиция. Паспорта здесь выглядели так: книжечка красного цвета с гербом того правительства, которое находится у власти, внутри же паспортные данные, а затем идут 30 страниц для всяческих заметок. Многие документы, вроде денег, паспортов, дипломов, рабочих книжек, монет, дорожных билетов, счетов, биржевых акций, почтовых и торговых марок, талонов на продукты, а также многих других, менялись тут с той же скоростью, с какой менялось правительство, что объяснит читателю, почему атлант, держащий мир на плечах, находился на паспорте последнего образца. Утром Копатыч встал, как всегда в 5:00 и пошел пить кофе. За окном была унылая и мрачная погода, лил дождь и было холодно, небо было низкое, мрачное, свинцовое, а весь остальной мир был таким некрасивым, что не хотелось смотреть в окно. Жизнь дома была странной и малопонятной, ибо все проходило так, будто все это какой-то театр абсурда. Периодически здесь появлялись новые обитатели; они просто приходили и селились в огромных комнатах дома, никого не спрашивая, потом бесследно исчезали. Многие из них превращались в слабых и жалких людей, а затем и вовсе становились тенями, обитавшими в темных казематах. Только все это было до такой степени медленно, что никто не замечал. По огромным залам здесь бродили вурдалаки, а в некоторых комнатах время навсегда остановилось на одном дне, что-бы там ни меняли, там ничего не менялось, а если из окна такой комнаты выбраться на улицу, то можно попасть в другое время, другие же комнаты, то исчезали, то появлялись. В доме было три этажа снаружи, но внутри была лестница еще на несколько пролетов, правда на четвертый и пятый этажи никто не ходил, после того, как туда поднялся один человек, который уже много лет воет с этих призрачных этажей, что дорогу назад найти не может, а в доме, на самом деле, всего 50 этажей. Тут не замечалась разница дня и ночи, а люди всегда ходили угрюмыми, хотя это касалось всего этого мрачного квартала, который стоял на том самом месте, где раньше было кладбище, на котором хоронили героев, которое потом было заброшено, а из-за нахождения в низине, превратилось в болото. По ночам тут выла нечисть, которая гуляла по улицам и стучала в окна людей, скреблась в них, а иногда заходила в дом, дабы просто постоять рядом с человеком, а возможно и поговорить. В тот момент встал колдун-коммунист. Он подошел к Копатычу, закурил опиумную трубку и заговорил: «Был раньше один архитектор, да какой то был архитектор! Он мог почти все, но вот талант свой он решил употребить не туда, куда нужно. Он вознамерился возвести небоскреб для одного богача, который ему щедро заплатил. Здание уже было почти готово, когда архитектору заявили, что он будет работать в команде архитекторов, которая справиться лучше. Он так обиделся, что закричал: «Подлые посредственности, которые ничего не могут! Я – гений!». В итоге он решил взорвать здание, но у него не вышло, ибо не было даже одного помощника... Его повесили на том самом здании, в назидание другим.».

- Зачем ты мне поведал об этом деле? – спросил Копатыч, глядя в кофе.

- Потому, что я вспомнил эту историю про то, как важно работать в команде... – ответил колдун. – Был еще когда-то один художник, смешной человек, который говорил, что он мастер и личность, а все остальные скотины... Говорил он так, пока не изобрели фотографию, что его разорило и он умер в нищете.

- Хорошая история. – промолвил Копатыч, глядя в окно.