Нантская история

— Верный вассал сам предопределил свою участь, — он подошел еще на шаг. Уже близко. Очень близко. Но недостаточно, — Это уже был не тот граф Нантский, что двести лет назад. Он помышлял о власти, и это превратилось из мимолетней прихоти в серьезный недостаток. Старики всегда жадны и тщеславны. Вместо славы и почестей теперь он приносил Императору только волнения и неприятности. Постоянные склоки с соседними графствами. Все эти его военные кампании, в которых полегло столько тысяч подданных короны… Граф давно забыл про бретонцев, предпочитая воевать с соседями. Это куда проще, и куда выгоднее в конечном итоге. Он окончательно испортил отношения с епископом, и ждал только повода чтобы проглотить того с потрохами. Граф сделался несносен.

— Скажите честно — он просто стал слишком могущественен чтобы престол увидел в нем не просто опору, а нечто большее…

— Ерунда, — отмахнулся он, — Он не большая опасность для Императора, чем майский жук. Но он стал неудобством. Которое надо было разрешить самым тактичным образом. Поэтому Император соблаговолил обратиться к «Знамению Веры», своим верным слугам.

— Тайный смертный приговор? Вместо высочайшего судилища? Вот истинное благородство!

— Не смей сомневаться в добродетельности Императора! — жестко сказал человек в сутане, и по его голосу я поняла, что этой темы придерживаться опасно. Хотя о какой опасности может идти речь, если разговариваешь с собственным палачом?.. — Иначе пожалеешь об этом, неверующая. Император не мог судить графа Нантского своим судом. Граф сделался слишком влиятелен в своих землях, и мы все знали его слепое безрассудство. Он был не из тех людей, которые сами являются на суд и снимают корону. О нет. Узнай он об этом, он поднял бы свой штандарт — и в Империи воцарилась бы многолетняя гражданская сеча, жаркая, как адские котлы. Император не мог позволить гибели своих подданных в братоубийственной резне. Он сам вынес приговор, на закрытом заседании тайного суда в Аахене. И повелел нам привести его в исполнение.

Нас разделял всего один шаг. Я даже ощущала запах несвежего дыхания, доносившийся из его рта. Не хватало совсем чуть-чуть. Я умела быть терпеливой. Человек, который привык занимать в пространстве одну и ту же неизменную площадь, умеет ждать. Наверно, это единственное, что он умеет по-настоящему.

— Вы могли убить его быстро. К чему эти игры?

— О, это было бы весьма сложно, — человек в сутане улыбнулся моим словам, как опытный ритор, наперед знающий реплики оппонента, наслаждается каждым этапом спора, — Граф Нантский был мнителен, как и всякий высокородный старик, проживший более двухсот лет. Он окружил себя охраной, не уступающей охране самого Императора, и мог не беспокоиться за свою жизнь. Днем и ночью его защищала личная гвардия, но кроме «Сверкающий копий» у него был огромный штат тайных слуг. Защита состояла из многих частей и была невероятно прочна. Мы проверили несколько вариантов, но все они казались недейственными или недостаточно надежными. Снайпера, яды, направленный луч лайтера с орбиты, атака личных покоев смертниками, живая бомба… Он предусмотрел все, этот хитрец. Или думал, что предусмотрел. Его замок был настоящей крепостью, кроме того, ему хватило ума окружить себя беззаветно преданными слугами и сервусами, способными слышать лишь его приказы. Нет, он не собирался умирать, по крайней мере в ближайшем времени. Но приговор был вынесен, и он мог лишь отсрочить казнь. Мы нашли брешь в его доспехах.

— Собор Святого Дометиана… — прошептала я. Наверно, у него был тренированный слух, потому что он услышал и довольно кивнул.

— Конечно. С его стороны это было глупостью, конечно. Фамильная реликвия… Имя в честь древнего святого, благодетеля Нанта… Это было глупо. В этом соборе граф был уязвим, и мы поняли, как должны де…

Увлеченный разговором, двойник отца Гидеона сделал еще один шаг к моей кровати. К стоящему рядом с ней Клаудо. Я достаточно долго ждала этого последнего шага. Я хорошо это умела — ждать. А сервус хорошо умел лишь выполнять чужие приказы.

В своем роде он был таким же, калекой, как и я. Но между нами было отличие. Он, по крайней мере, умел двигаться.

— Клаудо, бей! — крикнула я изо всех сил.

Все зависело от того, сможет ли сервус понять приказ и, поняв, достаточно быстро отреагировать. Клаудо всегда был недалеким, и годы, проведенные на службе, не сказывались благотворно на его полу-расплавленном мозге. Даже самые простые команды иногда ставили его в тупик, и требовалось не один раз повторить их или сформулировать иначе, прежде чем безмолвный слуга с мертвым взглядом невидящих глаз, выполнял поручение.

Но эту команду он понял и выполнил безошибочно.

Какое-то мгновенье, пока его рука, увенчанная серым кулаком, распрямлялась, мне показалось, что он успеет. Он должен был успеть. И в каком-то срезе реальности, представлявшем еще не случившееся будущее, я увидела, как отлетает далеко в сторону фигура в черной сутане, получившая сокрушительный удар в лицо…