Отлично. Мышцы орка разбухли. Даже не так — они окаменели. Вены на зеленой коже вздулись огромными червями. В этом мире, орк, класса островной берсеркер, имеет силы в сотни раз больше той, что у меня есть в том мире. Здесь все проще. Но… Много ли орков знает джиу-джитсу или кунг-фу?
Смертоносный Брюс Ли считался бы персонажем с ловкостью 35, независимо от того, сколько у его персонажа этой ловкости изначально. И даже вкладывая в ловкость первые десять уровней, он бы не заметил разницы. Лишь преодолев свой реальный порог в этом параметре, он стал бы быстрее. Поэтому-то некоторые пуканы взрываются из-за того, что их персонажей 30-ого уровня иногда нагибают десятиуровневые.
Ограничивать реальные возможности человека строжайше запрещено. Тот, кто всю жизнь мог быстро бегать, не станет вдруг медленнее в Айвале из-за того, что он перекаченный орк или коротконогий гном. Но это работает наоборот — медленный человек запросто становится сильнее, быстрее и выносливее.
Если ты здесь маг, а там — олимпийский чемпион в лёгкой атлетике, то у тебя хорошие преимущества перед другими. По крайней мере до 100 уровня. После этого предела — показатели реальной силы и ловкости не столь заметны, но с «вертухана» всё еще можно огрести даже от чародея. Будет ли это эффективно — другой вопрос.
Да кстати, чем лучше память у реального человека, тем сильнее его персонаж-маг, потому что все заклинания здесь — вербальные и с повышением уровня, всё сложнее и сложнее. Например, легендарный навык для Стихийного Мага 100-ого уровня «Небесная Отмель» настолько сложен в произношении, что его освоили лишь несколько десятков азиатов.
Этот дисбаланс повсеместно обсуждается. Осуждается слабыми и глупыми, но поощряется сильными и умными. Корпорация IHole заявляет, что это нужно для того, чтобы люди не запускали себя в реальном мире, если хотят преуспеть в виртуальном. Поэтому школы боевого мастерства, фитнесс-центры и всякие коучинги вот уже какой год получают сверхприбыли благодаря Айвалу.
Так что у меня сейчас преимущество перед теми, кто выше меня, скажем, на уровней 30–50 точно. Здесь система не очень привыкла к тому, что персонажами могут управлять так, как это делаю я.
Но это не самое важное. Не самое странное. Какого черта происходит?!
Я не знаю почему, но этот Орк… живой. Я переключаю тумблеры его физиологического состояния и вижу составляющие его биологического организма. Я вижу дезоксирибонуклеиновую кислоту…
Я вижу…
ДНК.
Это же… невозможно.
…да?
Глава 23. Скриптоид осознал кодовость своих действий
Почему же я заметил это только сейчас? Я же был подключен к персонажу Арли и даже бился с другим игроком. Ответ пришел сразу же. Потому что мой уровень был несоответствующим. Я научился так глубоко управлять своим организмом только у тьмушников.
НПС в Айвале сильны. Чрезвычайно сильны. Нет идиотов, которые полезут в открытую конфронтацию с ними. Объясняется это просто. Богиня Ганра — протектор разумных рас Айвала, опекает своих детей и защищает их от вторженцев. Те, кто живет в Айвале, находятся под её защитой. Самый захолустный крестьянин обладает огромной силой и способен изничтожить 90 % игроков.
Многих это бесит. Они жалуются, что это нарушает атмосферу, но корпорация IHole непреклонна. Их официальный ответ: так есть и так будет всегда. Точка.
Попробовать повоевать в режиме глубокой диагностики не получится. Серьезно? Если бы не этот чертов эль, мне бы хватило мощности. Урок на будущее усвоен. Но мне этого времени хватит для другого.
Биологическое строение орков отличается от человеческого. У них 1211 мышц. У человека чуть больше 700. Плотность костей в семь раз выше. Полностью третичная структура ДНК. Иммунитет такой, что сибирская язва или черная смерть им покажется легкой простудой. В этом орке напичкано столько… непонятного, что я не могу понять, как он еще стоит на ногах. Его строение в корне отличается от того, что я узнал об анатомии людей. Крепкое, сильное, выносливое тело. Химические реакции в его организме взрываются мириадами гормональных взрывов. И все это под строгим программным контролем. Регенерация в его клеточной структуре… это нечто. Он — кусок жесткого мяса, которое невозможно ранить. Лишь убить. Нет… убить его можно, только обрушив сверху скалу.
Так как же тогда они умирают каждый день?
Всё, времени нет.