Напарники (СИ)

Племянник Джулиетт сидел на коленях у ясновидящей Норы. Женщина с неловкостью обвила вокруг мальчика руки и покачивала коленями, будто играя с Марти в игру про кочки. Но он был неподвижен. Мальчик оцепенел, выглядел как фарфоровая кукла: большие яркие глаза, но такие бессмысленные и застывшие, будто бы он смотрит перед собой, но видит совсем другое…картинки, засевшие глубоко в его сознании. Он был не похож на живого человека. В этот момент светленький пятилетний мальчик не думал ни о чём, его мысли куда-то пропали, только в груди засела мешающая заноза, высверливающая огромную дыру. Образовалась пустота, будто кусок от души оторвали, безжалостно и навсегда. Джулиетт была жизнью Марти, она была его героем, его спасением.

Первые дни с лесу он постоянно плакал, с помощью жестов жаловался на голод, неудобство дерева, на котором приходилось спать, впадал в истерику при мельчайшей капли крови. Он утопал в горьких слезах, ища в этом успокоение, но безмятежность не приходила, становилось только тяжелее…А его совсем молодая тётя всегда, с трудом, но пыталась сохранить мужество на лице. Однажды она неудачно упала с дерева, распорола ногу. Не проронила ни слезинки, лишь, улыбнувшись, шепнула Марти, что «как кошка поцарапала».

С тех пор он стал внимательнее замечать её раны. Одна за другой: многочисленные ушибы, порезы, ранения. И всё это ради него. Марти, как любой маленький ребёнок, должно быть, воспринимал это, как должное, с каждым днём в нём крепчала уверенность, что Джули – личный защитник. Обязательный охранник. Персональный герой. С каждой новой травмой на её теле, она становилась для Мартина чем-то более совершенным.

Он чувствовал, что ей грустно и необычайно тяжело. Джулиетт не была приспособлена для одиночного выживания. Будь она одна, может быть, погибла бы давно…Но внешне она всегда старалась быть такой, чтобы одного взгляда было достаточно, чтобы почувствовать себя в безопасности.

А теперь…Она, казавшаяся практически неуязвимой, погрязла под телами голодных мертвецов. Точно так же как и все люди, не сумевшие справиться. Марти не мог принять, что Джулиетт, невероятной Джулиетт, не хватило сил.

Дэрил тоже поверить в это не мог. Он ёжился около двери пикапа, прижатый к ней в тесноте. Он смотрел в окно, изрезанное трещинами некогда поразившей его пули, а холодный воздух, пробивающийся внутрь с улицы, назойливо щекотал кожу лица. Мужчина отвернулся, чтобы никто не увидел…как в его глазах стоят слёзы. Они не текут по щекам, удерживаемые невероятным усилием, но они жутко затуманивают взгляд, заставляя, как наяву видеть снова и снова тот момент…как её утаскивают на землю несколько ходячих. И этот крик. Нечеловеческой боли.

- Она была тебе близка, - казалось бы, не вопрос, а утверждение, тихо и почти незаметно на фоне звука мотора, проговорила Нора.

Дэрил не ответил, боясь, что его голос сейчас прозвучит не так, как бы он хотел. Он, по правде, и сам не знал, была ли Джули так близка ему. Одно он знал точно – он привязался к их маленькой семейке. Джулиетт и Мартин были священным единством, нерушимым союзом, в котором и слова-то не были необходимостью. Дэрилу нравилось, что девушка не кидает мальчугана в пекло, не учит его «взрослой жизни», она искренне боится потерять самого близкого ей человека, она заботится о нём, что есть сил.

Дэрил привязался к ней, как к охотнику. Необходимость выживания и какой-то особый аляскинский лесной ген сделали из девушки хорошего добытчика. Ему нравилось, что впервые ему не мешают, а помогают, ему нравилось наблюдать, как она верно идёт по следу и как метко стреляет.

А ещё…то, что было пару часов назад…Дэрил мог назвать это звериным магнетизмом. Будто бы они принимали друг друга, как лекарство от отчаянья. Он бы снова хотел этого лекарства…

Диксон зажмурился, подумав о том, что Нора, должно быть, чётко видит его мысли. Он бы хотел разозлиться и прокричать, какого чёрта она задаёт вопросы, если и так знает. Но сил на разъярённость он в себе не нашёл. Он решил запрятать всё где-то глубоко в себе. Не хватало ещё, чтобы Марти видел, как он опустил руки.

- У нас бензина километра на два, - разочарованно сказала Кэрол, с усталостью снова подняв взгляд на дорогу.

- Веди до полной остановки. Там решим, - отозвался Диксон, не оборачиваясь.

- Мне кажется, мы её ещё увидим, - выдержав паузу, с таинственной улыбкой на лице сказала Нора, поцеловав Марти в макушку.

- Кого? – бросил Диксон с ухмылкой.

- Джулиетт.

- Не приведи господь.

- Не в том виде, в котором ты опасаешься её увидеть, - теперь ясновидящая не казалась потерянной.

Она не знала точно, не видела картинки, не чувствовала, как где-то вдалеке бьётся сердце мисс Фатте, но…Нора не ощущала её среди мёртвых, не слышала запах мертвечины, который бросался ей в нос, каждый раз, когда она вспоминала погибших. Экстрасенс не могла с точностью расшифровать свои ощущения, но она им верила. Безусловно.

POV Джулиетт.