Наперегонки с судьбой

Окинув взглядом сервировку стола, с обилием ножей, ложек, вилок, тарелок и блюд, Александра ощутила острое желание завопить, как героиня «Москва слезам не верит»: «Нет! Я заливную рыбу не ем! У меня на неё аллергия!». Но, подавив панику и неуверенность в себе, пришлось продолжить играть роль невозмутимой аристократки. Что делать? Нужно соответствовать навязанному образу. И Александра потянулась к вилке, заставляя себя положить в рот несколько кусков, чего конкретно, она толком так и не разобрала. Чёртов ректор продолжал буквально поедать Александру глазами, отбивая последний аппетит.

– Как вы похожи на вашу матушку! Просто поразительно похожи! – восклицал он.

– Боюсь, это и другим будет бросаться в глаза, – заметил Росио Мортэ, хмурясь.

От его холодного, язвительного голоса в комнате словно сделалось на пару градусов прохладней.

Александра старалась не смотреть на отчима. Лучше уж натыкаться на ореховые глаза лорда-ректора. Холодные тона всегда сильнее тёплых, поэтому взгляд Росио Мортэ выносить куда сложнее, чем патоку в голосе лорда Мессенджера. Трудно даже объяснить почему. Вроде бы он спокоен и лишь самую капельку насмешлив, но сквозь спокойный, невозмутимый вид просвечивает что-то настолько горькое, что захватывает дух.

У Александры создавалось впечатление, что этому человеку всё равно, жить ему завтра или умереть. Что-то в прошлом сожгло его дотла и, созерцая бледное лицо мужа своей матери: тёмные тени, падающие от длинных бархатных ресниц, чуть прикушенный уголок рта, Александра не могла не задаваться вопросом о том, какую роль в прошлом этого человека сыграла Морелла Диамонт? Что за скелеты прячем он в своём шкафу? Любил ли он бывшую жену? И если да, как это скажется на его отношении к ней, её дочери? Обернётся ли былая страсть симпатией или неприязнью?

Перехватив её взгляд, Росио ответил ей таким же пристальным вниманием.

Александра, сбитая с толку, упустила на мгновение нить разговора и общий смысл обронённой Лютером фразы выпал из контекста:

– Нет двух правд, а цель всегда оправдывает средства. Лекса, вы со мной согласны?

– Нет, – ответила она машинально, не слишком задумываясь, перед тем, как вынырнуть из собственной мыслей, с полным осознанием допущенной ошибки.

– Нет?

Лютер вскинул брови, как если бы её слова его удивили.

Отблеск пламени играл на его длинных платиновых локонах. В восковых, заострившихся чертах Александре мерещилась зловещая, птичья красота. Его сын унаследовал её в полной мере. Что у отца, что у сына изящество дремлющей стали прослеживалось в каждом движении, сияло, словно нимб над головой.

Только почему в жёлтом сиянии проглядыл алый отблеск?

Александра моргнула. Ну, конечно же! Это просто отблеск пламени, не больше. Что за наваждение?

– Что со мной происходит? – сдавленным голосом прошептала она.

Взгляд её метнулся к Росио Мортэ, отмечая, как тот раздражённо откидывает со лба прядь влажных волос.

Тётя поднялась со своего места и мягко, с грацией подкрадывающейся кошки, приблизилась:

– Всё в порядке. Всё нормально. Тебе совершенно не о чем беспокоиться.

– Мне… мне так не кажется. Я странно себя чувствую... вы что-то подсыпали мне?

– Всего лишь зелье. Оно поможет расслабиться, чтобы легче пройти через Ритуал.

Серые глаза Лютера оставались бесстрастны, как два стекла. А вот в глазах ректора Мессенджера горел нездоровый азарт. У Росио Мортэ они были полны ленивого безразличия, а кузен Дэмиан старательно избегал взгляда Александры.

– Что?..

Она попыталась подняться со стула, но комната плыла и кружилась перед глазами.

– Что со мной такое?!

– Это для твоего же блага, дорогая.

На возражения не осталось силы.

В панике Александра пыталась удержаться в сознании, но оно немилосердно ускользнуло. И не то, чтобы совсем, а как-то… особенно неприятным образом. Тело сковало сонным параличом, веки отяжелели. Действительность осознавалась, но словно через воду, как бывает на грани сна. Ты уже не здесь, но и в другое измерение ускользнуть не удаётся.

Что-то кружилось, вертелось, будто луна на сковородке у ведьмы.

Когда пол вернулся на положенное место, в нос ударил запах земли и прелых листьев, будто она переместилась в лес. Воздух был перенасыщен влагой.

– Ну, вот и всё. Доверься нам, девочка. Будь умницей.

Если бы у Александры был хотя бы малейший шанс ослушаться, доверять этим сумасшедшим она стала бы в последнюю очередь. Но выбора не было.

Они действительно оказались в лесу.

То ли восприятие сыграло с Александрой дурную шутку, то ли она всё-таки пребывала в беспамятстве более глубоком, чем думала, но для неё они перенеслись с места на место мгновенно, как по мановению волшебной палочки.

– Где мы?! – завертела она головой.

Фигуры, кажущиеся в окружении домашних стен вполне обыденными, теперь выглядели пугающими. Все в чёрном, с наброшенными на голову капюшонами! Впрочем, угадать, кто есть кто, всё равно несложно: мужчина со светлыми волосами, рассыпавшимися по плечам – Лютер; тот, изящный и подвижный – Росио, а кузен, наименее высокий и наиболее хрупкий, тот, кто держался в стороне.