Наперегонки со смертью

Мне принесли отличный кий, изготовленный отечественным мастером. Конечно, он был значительно дешевле инструмента Козыря и в отделке проигрывал, но по части других качеств, а конкретнее, сбалансированности, не уступал лучшим зарубежным образцам.

Впрочем, чтобы узнать все достоинства и недостатки кия, мне еще нужно было обкатать его в деле.

А что если я все-таки проиграю? Эта подленькая мыслишка шпыняла меня как назойливый комар в ночное время. Я даже еще раз окинул вороватым взглядом помещение игрового зала – чтобы наметить путь, по которому, в случае чего, буду когти отсюда рвать. Мне было хорошо известно, чем заканчиваются истории с проигравшими бильярдистами, отказывающимися оплатить проигрыш…

Я просто не имел права валять ваньку, чтобы потом ободрать клиента по полной программе. У меня не было на это средств. Потому я старался выкладываться на все сто.

Впрочем, возможно я несколько преувеличиваю – в полную силу классный бильярдист играет только против соперника, равного ему по мастерству. А Козырь явно не тянул на звание чемпиона. Правда, из-за отсутствия постоянной практики тоже иногда лупил почем зря, больше уповая на силу удара, нежели на точность.

В первой партии я победил довольно легко. Козырь все еще пребывал в состоянии эйфории от своих предыдущих побед, а потому играл лихо, небрежно, красуясь перед зрителями, которые в предвкушении интересного поединка оставили другие столы и окружили наш. Иногда ему удавались поистине великолепные удары, и тогда его шнурки устраивали овации. Но он очень много мазал, растрачивая впустую верные шары, что в такой игре просто непозволительная роскошь. Я догнал Козыря, когда в его ячейке уже стояли рядком лоснящиеся от света матовых ламп шесть желтовато-белых (под слоновую кость) идеальных сфер. Последний шар я забил при полном молчании собравшихся. Все искоса наблюдали за Козырем – наверное, пытались угадать его реакцию на проигрыш.

– Неплохо… – Козырь вдруг хрипло хохотнул. – Мальчик и впрямь с понятием. Держи… – Он всучил мне зеленую бумажку. – А теперь я удваиваю ставку. – Козырь впился в меня цепким угрожающим взглядом – наверное, думал, что я спасую.

Я молча кивнул. Этот самоуверенный осел сам шел в стойло, где его ожидала отнюдь не охапка свежего сена…

Во второй партии Козырь собрался и едва не довел дело до печального для меня финала.

Но в этот раз мне откровенно улыбнулась фортуна. Он с таким запалом бил по восьмому, последнему, шару, стремясь буквально вколотить его в лузу, что тот взвился в воздух и едва не расшиб лоб одному из зевак. С досады Козырь выдал такой пассаж, что у менее тренированных на этот счет людей наверное уши завяли бы. Я взял себя в руки и очень аккуратно довел партию до победного конца.

– Триста! – вскричал Козырь, побледнев от гнева. – На кону триста!

Я флегматично пожал плечами, изображая полное подчинение его воле. Только теперь я наконец почувствовал давно забытое чувство куража, когда тело становится каким-то воздушным, а в кончиках пальцев начинают покалывать мелкие иголочки.

В третьей партии я дал ему ударить по шарам всего три или четыре раза. Это был полный разгром. Мне удавалось все и даже больше. Козырь, глядя что я вытворяю, просто закаменел. Игра на других столах прекратилась, и теперь к любопытствующим, в основном дилетантам по части бильярда, присоединились зрители, понимающие в этом деле толк. Первое время они комментировали позиции вполголоса, а затем только тихо гудели, перемежая гудение, когда шар залетал в лузу, редкими возгласами типа "ни фига себе!", "во мочит!", "бля-а…". Я не очень прислушивался к этому базару, но – чего скрывать – мысленно погладил себя по голове. Ай да Чернов…

– Ставлю штуку! – Сказав это, Козырь даже зубами заскрипел от злости. – За общую победу в трех партиях.

Мне не оставалось ничего иного как развести руками. Я чувствовал, что лечу в пропасть, но остановиться уже не мог. Черт меня дернул связаться с этим Козырем! Похоже, он был чрезвычайно самолюбивым человеком. Я предполагал сыграть по маленькой, чтобы в конечном итоге разойтись по нулям. А затем, как говорится, слово по слову, да еще под стопарик – вот и есть нужный первоначальный контакт. Мне всего лишь нужно было прощупать Козыря на предмет наших дальнейших взаимоотношений.

Насколько я узнал из уст Дубова, этот рыжий сукин сын всегда был окружен охраной. Как к нему подобраться вплотную, чтобы поговорить "по душам" и без свидетелей?

Проблема… Переть буром, напролом, конечно, можно, но тогда есть шанс сыграть в ящик раньше положенного времени, даже не дождавшись полной реабилитации по всем тем "мокрым" делам, которые повесил на меня какой-то большой умник. А долго ждать полного взаимопонимания, чтобы в конце концов прокачать Козыря по всем правилам, мне просто не позволяли обстоятельства. Может, спросить его напрямик? Так, мол, и так, зачем ты, мил человек, спустил с поводка Килю и Тельняшку на пролетария Чернова, у которого за душой, кроме собственных цепей, никогда ничего не водилось?