Наперегонки со смертью

Но, взглянув на часы, парень резонно решил, что в чайхану отправляться еще очень рано, а потому, снова откинувшись на спинку сиденья, выкурил сигарету и закрыл глаза, пытаясь если не поспать, то хоть слегка подремать.

В половине девятого он окончательно отогнал от себя сон, вынул из бардачка документы на машину – техпаспорт и права Ахмета – и, отсчитав десять стодолларовых бумажек, положил их отдельно от остальных денег в карман брюк. Затем проверил, как закреплен на плече под курткой "узи", положил в карман пистолет Макарова, еще раз убедился, что весь его остальной арсенал старательно упрятан под сиденьями, и вышел из машины, тщательно закрыв все окна и двери. Он понимал, что "мицубиси" в этой дикой стране была его единственным шансом на спасение и ее нужно было беречь, что называется, как зеницу ока.

Он отправился в чайхану пешком, не желая лишний раз засвечиваться в центре города на такой приметной машине, как "мицубиси-паджеро".

В начале десятого Банда, пригнувшись у низкой притолоки, перешагнул порог почти пустого в эти утренние часы заведения. Он взглянул за стойку и сразу почувствовал, как радостно вздрогнуло и забилось его сердце – хозяином здесь так же, как и тогда, несколько лет назад, был Турсунов, все такой же толстый, лоснящийся, довольный и удивительно хитрый.

– Салам алейкум! – не удержавшись, крикнул Сашка с порога, радостно направляясь к чайханщику.

– Алейкум ассалам... – озадаченно пробормотал толстяк, не узнавая этого пыльного и грязного исхудавшего русского, который вел себя так странно, будто они знакомы, по крайней мере, не один год.

– Что, Турсунов, аль не признаешь?

– Нет, уважаемый, что-то не припоминаю...

– А старшего лейтенанта Банду не помнишь? А "море водки, пива таз" забыл? А сколько девочек хороших в моих объятиях ты, изверг, погубил? – Банду понесло – он даже вдруг заговорил чуть ли не стихами.

– Ай-ай-ай! Банда!.. – расцвел наконец-то в улыбке Турсунов, а его и без того узкие глаза совсем сжались в еле заметные щелочки, почти исчезнув на толстом откормленном лице. – Заходи-заходи, гость дорогой! Давно мы с тобой не виделись, уважаемый Банда!

– И то правда – давненько!

Они обменялись рукопожатием, на восточный манер пожимая обе руки сразу, и ласково потрепали друг друга за плечи как старые хорошие друзья.

– Каким ветром в наших краях, старлей Банда?

Что, девушки наши сильно понравились? Может, невесту ищешь? Так за неверного никто замуж не пойдет, ты такого калыма век не соберешь! – весело ржал Турсунов, усаживая Банду за низенький столик у стены – на самом почетном месте.

– Нет-нет, старый хитрец, мне твои девушки не нужны... Ты мне нужен.

– Так-так!..

Турсунов вмиг посерьезнел, и маленькие глазки его стали еще меньше, опасливо забегав по сторонам – верный признак того, что рыбка клюнула, что он явно заинтересовался, какая проблема могла привести к нему Банду.

– Важное дело, старик, – веско сказал Сашка, глядя чайханщику прямо в глаза.

– Хорошо, дорогой! Но про дело – потом, сначала – кушать. Плов горячий будешь?

– Спасибо, не откажусь!..

Когда тарелка жирного, с огромными кусками баранины, плова опустела, и Сашка устало откинулся на подушки, Турсунов загадочно поманил его пальцем:

– Пошли, уважаемый, в те комнаты. Там хорошо про дела говорить, – позвал его старый хитрец куда-то в глубину помещения, за стойку.

Они прошли через кухню и оказались в небольшом, со всех сторон огороженном дворике, располагавшемся позади чайханы и совершенно невидном с улицы. Турсунов провел его в маленькую тенистую беседку, где столик был уже накрыт сладостями и стоял заварочный чайник с готовым ароматным зеленым чаем. Разлив напиток по пиалам и как следует устроившись, Турсунов наконец-то показал, что он – весь внимание.

– Мне сильно нужна твоя помощь, – начал Банда. – Дело, конечно, не простое, я понимаю. Но плачу сразу.

– Долларами? – Турсунов был, как всегда, конкретен и деловит, и это понравилось Сашке.

– Ну, дорогой, а чем же еще?!

– Говори, какое дело?

– Мне надо оформить доверенность на право управления и распоряжения машиной – так называемую генеральную доверенность. Вот права хозяина, вот техпаспорт, – он протянул Турсунову документы.

– О-о! "Мицубиси-паджеро"! Хорошая машина, очень хорошая, красивая, сильная, – Турсунов аж причмокнул языком от удовольствия.

– Это можно сделать?

– А почему хозяин не пришел? – хитрый глаз старика быстро скосился в сторону Банды, и парень понял, что такими намеками узбек попытается вывести его из равновесия и запросит как можно больше денег.

– Послушай, хозяин заболел... А вообще ты меня давно знаешь и знаешь, что я не подведу... – Бондарович не спеша отхлебнул из пиалы. – Короче, мне нужна доверенность на мое имя, оформленная чин-чинарем, а также сто пятьдесят литров бензина. Хорошего бензина, сам понимаешь.

– Да-да-да-да... Уважаемый, это все можно, но это все дорого...

– Послушай, старик, если все это ты сделаешь к сегодняшнему обеду, можешь назвать любую цену.

Глаза старика снова забегали, и теперь Банда был полностью уверен, что все получится.