Наперекор всему

– Я хочу порекомендовать Каммингу отправить лейтенанта под видом юрисконсульта и переводчика Петроградского представительства британской фирмы Виккерс, – доложил Торнхилл. – Как вы знаете, эта компания занимается поставкой оружия, что дает возможность ее сотрудникам бывать в самых различных столичных учреждениях и самых заповедных местах России.

– Вы, сэр, учли все, – добродушно пробасил посол, – вам и карты в руки. Чтобы не распыляться, вы будете отвечать за дезавуирование «темной силы», я подразумеваю Распутина.

– Да, сэр!

– А теперь я бы хотел услышать предложение сэра Роберта, – сказав это, посол благожелательно взглянул на Локкарта.

– Спасибо за доверие, сэр. Для срыва возможных сепаратных переговоров прежде всего необходимо внести разлад в стройные ряды российских миротворцев, окружающих царя. Я готов организовать встречу кого-то из авторитетных представителей Лондона со своими московскими друзьями и истинными российскими патриотами, ратующими за войну до победного конца – городским головой Челноковым и князем Львовым, который возглавляет пользующийся большим доверием в стране объединенный комитет Земского союза и Союза городов, так называемый ЗЕМГОР. В беседе со мной они уже неоднократно заявляли о недееспособности властей, которые не желают прислушиваться к мнению и нуждам народа. Кстати, Львов и Челноков сами предлагают развернуть информационную кампанию против коррумпированного и бездеятельного правительства. Как только они почувствуют поддержку извне, так сразу же перейдут к активным действиям с привлечением всех их многочисленных соратников. Пока что их доверенные лица на собраниях и через агитационные листки информируют народ о том, что правительство вовсе и не стремится к победе, а тайно готовит сепаратный мир и постыдную измену, а также ратуют за отставку премьера, военного министра и министра внутренних дел. Среди моих знакомых в Москве, на кого можно оказывать влияние в британских интересах, – член Думы Гучков, очень перспективный промышленник Коновалов, господин Кокошкин – крупный российский специалист по международному праву, и Мануйлов – ректор Московского университета. Все они – убежденные либералы. Кроме того, я довольно близко знаком с самым большим англофилом среди великих князей, Дмитрием Павловичем…

– Похвально, сэр, – благожелательно кивнул Бьюкенен, – вижу, что вы не сидите сложа руки в Москве. Но я бы не хотел, чтобы вы впредь афишировали свое близкое знакомство с великим князем. Его связи и влияние при дворе можно использовать только в крайнем случае.

– Да, сэр, – сразу же согласился Локкарт.

– Джентльмены, я хочу, чтобы мы поскорее перешли к подобной тактике и в Петрограде, – пробасил Бьюкенен, удовлетворенно взглянув на сэра Роберта. – Скажу больше: необходимо дополнить эту «московскую тактику» широко распространяемой легендой об императрице-немке. Основной темой разговоров в тылу и в армии должно стать предательство императрицы, которая якобы сотрудничает с немцами, чтобы добиться поражения России. Все непременно поверят в это, видя, как русская армия терпит одно поражение за другим.

Заметив, что коллеги смотрят на него уже более благожелательно, Локкарт уверенно продолжал:

– Я бы хотел добавить, джентльмены, что Челноков, руководя к тому же Союзом городов, через свою организацию, при необходимости, молниеносно распространит нужные нам вести по всей стране. Он же, вместе с Гучковым, имея высокопоставленных друзей в Думе и армии, может стать прекрасным связным между либеральным блоком Думы и фронтовой Ставкой. Верховный главнокомандующий уже не раз принимал Челнокова у себя и позволял беспрепятственно вояжировать по фронтам.

– Этот ваш Московский глава – настоящая голова, – удовлетворенно заявил посол, потирая руки, – я бы ему в рот палец не положил. Но если говорить серьезно, то приступая к активизации операции под кодовым названием «А», мы должны предусмотреть и полную поддержку нашей главной цели – войны до победного конца со стороны армии и Верховного командования. Что на этот счет может предложить нам полковник Нокс?