Наперекор всему

Услышав имя военного министра, Бьюкенен скривился, словно от зубной боли. Он прекрасно знал об отношении к нему соратника по партии, а в последнее время и союзника по более жесткой политике в отношении к России – первого лорда Адмиралтейства Уинстона Черчилля, отправленного после провала Дарданелльской операции в отставку. Во время своего пребывания в Лондоне, вращаясь в среде высшего британского общества, Бьюкенен был наслышан об истерии, поднятой консерваторами против Черчилля, но особого внимания этому не придавал, полагая, что все это политические игры. Знал он и то, что Китченер, стремясь опередить русских, жаждущих завладеть Дарданеллами, утвердил поспешную, слабо подготовленную операцию и после первых неудач обвинил во всех смертных грехах первого лорда Адмиралтейства, в результате чего либералам пришлось пожертвовать Черчиллем. Но после его отставки турки в Галлиполи, продолжая яростно сопротивляться, перемалывали все новые и новые резервы Антанты. Поэтому неудивительно, что Черчилль ненавидел Китченера и упорно, хотя и безрезультатно, пытался доказать, что именно тот виноват в неудаче Дарданелльской операции. Кроме того, прославленный фельдмаршал стоял на пути Черчилля во власть, и обойти его было невозможно. На последней их встрече в Лондоне, уже занимая хитрую должность-синекуру канцлера герцогства Ланкастерского, Черчилль прямо заявил, что пока военным министром будет Китченер, министерского портфеля ему не видать, как своих ушей. И Бьюкенен был полностью на стороне сэра Уинстона. Он даже посоветовал ему восстановить свой былой политический авторитет написанием книги о войне в Судане, где Китченер проявил себя самым жестоким образом, или послужить в составе Британского экспедиционного корпуса. (В ноябре 1915 года Черчилль отправился на Франко-германский фронт, где в звании подполковника командовал 6-м батальоном Шотландских Королевских Фузилеров, изредка наведываясь в парламент для участия в дебатах.)

Немного отвлекшись от флегматичного доклада Смита, Бьюкенен оторвался от грустных мыслей, как только услышал о том, что великий князь Сергей Михайлович отказался от предложений лорда Китченера на поставку 5 миллионов шрапнельных снарядов британским фирмами, никогда ранее их не производившими.

– И чем же русские свой отказ объяснили? – спросил посол, всем своим видом показывая, что с особым вниманием и интересом слушает доклад.

– Великий князь прямо сказал: «В связи с поступлением из Англии не всегда качественных боеприпасов и оружия, заказ новым фирмам давать не будем. В случае потребности будем продолжать заказы тем же фирмам, что определены договорами… Виккерс по всем контрактам уже бессовестно обманул». Он предложил существенно обновить состав Англо-Русского комитета в Лондоне, занимающегося приемкой оружия и боеприпасов, направив туда главным представителем генерал-майора Гермониуса…

– Насколько я знаю, у нас установились довольно дружеские отношения с прежним представителем русских генералом Рубаном, – неожиданно высказался полковник Нокс, чем вызвал явное недовольство посла.

– Джентльмены, прошу вас оставить комментарии при себе, – нахмурился Бьюкенен. – Продолжайте, сэр.

– По прибытии в Лондон новый представитель развернул активную деятельность. В частности, он способствовал заключению контракта на поставку 58 бронеавтомобилей с фирмой «Остин». А после осмотра и проверки бронеавтомобиля первой серии выразил неудовлетворенность несовершенством машины и предложил на следующей серии установить задний руль, пуленепробиваемые стекла, броневые щеки для укрытия пулеметов, а также порекомендовал установить в задней части входную дверь, а в каждой башне – по одному фонарю, которые могут быть спрятаны в башню или выставлены наружу. Без этих доработок он отказался заключать новый контракт…

– Сэр Дэвид, – прервал Смита посол, – вы вновь перешли на технологию вместо того, чтобы представить нам свои конкретные предложения по осуществлению операции «А».

– Да, сэр, – сконфуженно согласился коммерческий атташе, – меня занесло в техническую сферу, в которой я чувствую себя, как рыба в воде… А что касается экономического давления на русское правительство и военное ведомство, в частности, то я предлагаю, несмотря на заявления великого князя Сергея Михайловича в отношении фирмы «Виккерс» о том, что продукция, поставлявшаяся из Англии, стала считаться слишком дорогой и некачественной, броня хрупкой, а снаряды постоянно дают сбой, нам необходимо всеми силами поднимать престиж фирмы, чтобы она вновь стала главным поставщиком оружия и боеприпасов русским. К этому необходимо подключить великого князя Михаила Михайловича, который вот уже четверть века живет в Англии и слывет искренним англофилом. Кроме того, он является братом Сергея Михайловича, который непременно прислушается к его советам. Конечно, было бы прекрасно с его помощью еще и избавиться от неудобного нам представителя…

– С поставками понятно, – нетерпеливо сказал посол, – а вот как обстоят дела с русскими промышленниками, нашими конкурентами?