Написано кровью моего сердца

— Ты сказал, что боялся. — Я не сводила глаз с бобины суровых ниток и мотков шелковых нитей, которые я укладывала в деревянный ящичек к хирургическим иглам. — Но ведь ты не перестал делать то, что должно, так ведь? Я тоже боюсь за тебя — но и это тебя не остановит. — Я старалась говорить спокойным тоном, без горечи, но Джейми сегодня был так же чуток к интонации, как и я.

Он какое-то время разглядывал блестящие пряжки на обуви, затем поднял голову и посмотрел мне в глаза.

— Думаешь, если ты сказала мне, что повстанцы победят, я могу спокойно уйти?

— Я… нет. — Я не глядя задвинула крышку ящичка — не могла отвести взгляда от Джейми. Лицо его выражало спокойствие, однако глаза пристально смотрели на меня. — Я знаю, что ты должен это делать. Это часть тебя. Ты не сможешь устраниться и остаться прежним. Примерно так я думаю о…

Он прервал меня, шагнув ближе и взяв за руку.

— Так кто же я по-твоему саксоночка?

— Ты мужчина, черт бы тебя побрал! — Я выдернула руку и отвернулась, но он взял меня за плечо и повернул к себе.

— Вот именно, я мужчина. — Уголки его губ на миг печально опустились, но голубые глаза смотрели по-прежнему решительно. — Тебе кажется, ты смирилась с тем, каков я есть, но, по-моему, ты не знаешь, что это такое. Если понадобится, я не только пролью свою собственную кровь, но и пожертвую другими — не только врагами, но и друзьями… даже родственниками.

Его рука упала, напряженные плечи расслабились, и Джейми повернулся к двери.

— Приходи, когда будешь готова, саксоночка.

* * *

Я ошеломленно заморгала и кинулась за Джейми, бросив не до конца собранную сумку.

— Джейми!

Он стоял в магазине с Анри-Кристианом на руках и прощался с девочками и Марсали. Жермена не было видно, дуется, наверное. Джейми посмотрел на меня и улыбнулся.

— Я не собирался уходить без тебя, саксоночка. И торопить тебя не хотел. Ты…

— Знаю. Я просто… я должна тебе кое-что сказать.

Детские головки тут же повернулись ко мне, словно птенцы в гнезде, маленькие розовые ротики открылись от любопытства. Наверное, лучше было подождать, пока мы не выедем, но мне казалось важным сказать это сейчас, успокоить Джейми и дать ему знать, что я и в самом деле его понимаю.

— Это из-за Уильяма, — выпалила я, и лицо Джейми на миг потемнело, словно зеркало, на которое дохнули. Да, я все понимала.

— Иди-ка сюда, a bhalaich. — Марсали забрала у Джейми Анри-Кристиана и поставила на пол. — Ох! Ты весишь больше, чем я, малыш! Девочки, идите, дедушка еще никуда не уходит. Помогите мне собрать бабушкины вещи.

Дети послушно посеменили за ней, то и дело с любопытством оглядываясь. Дети ненавидят тайны, которые принадлежат не им. Я посмотрела на них, потом повернулась к Джейми.

— Не уверена, что они знают об Уильяме. Наверное, Марсали и Фергус знают, раз уж…

— Раз уж Дженни сказала им. Да, они знают. — Джейми на миг поднял глаза и снова посмотрел на меня. — В чем дело, саксоночка?

— Он не может сражаться. Не важно, что будет делать английская армия, но Уильям после Саратоги был отпущен на таком условии. Знаешь о конвенционной армии?

— Знаю. — Он сжал мою руку. — Ты хочешь сказать, что ему нельзя брать в руки оружие, пока его не обменяли, — а его ведь не обменяли?

— Именно так. Никого не обменяют, пока король и Конгресс не придут к соглашению. — Я с облегчением увидела, как оживился Джейми, и продолжила: — Джон несколько месяцев пытался его обменять, но не получалось. — Махнув рукой, я позабыла про короля и Конгресс и улыбнулась Джейми. — Ты не встретишь его на поле боя.

— Taing do Dhia[58], — закрыв на миг глаза, произнес он. — Я все время думал — когда не беспокоился о тебе, саксоночка, — о третьем разе. Он может оказаться роковым.

— О третьем разе? Что ты… Отпусти мои пальцы, а? Они онемели.

Охнув, он нежно поцеловал мои пальцы и отпустил их.

— Прости, саксоночка. Я имел в виду, что я уже дважды стрелял в парня и промахивался буквально на дюйм. Если я выстрелю в него третий раз… в сражении всякое может случиться… Я видел во сне… а, не важно. — Он махнул рукой и отвернулся, но я схватила его за плечо, останавливая. Я знала, что ему снится, и слышала, как он стонал прошлой ночью, сражаясь с кошмарами.

— Каллоден? Он снова тебе снится? — тихо спросила я, надеясь, что это и в самом деле был Каллоден, а не Уэнтворт. После кошмаров об Уэнтворте он просыпался в поту, напряженный и не хотел, чтобы его касались. Прошлой ночью он не просыпался, но вертелся и стонал, пока я не обняла его. Тогда он затих, дрожа и уткнувшись лбом мне в грудь.

Джейми слабо пожал плечами и коснулся моего лица.

— Я никогда не забывал о нем, саксоночка, — так же тихо ответил он. — И никогда не забуду. Но рядом с тобой мне спится легче.

Глава 48 Шутки ради

Это оказалось совершенно обычное здание из красного кирпича. Скромное — ни фронтона, ни резных каменных перемычек, — однако солидное. Йен настороженно смотрел на него. Дом Филадельфийского ежегодного собрания, самого значимого для американских Друзей. Куда уж солидней.