Напиши обо мне роман

Я вздохнула, прошла к окну за его спиной и взгромоздилась на подоконник. Деловито достала телефон из рюкзака — карманов же в женские платья не вшивают! — подключила к нему выносной микрофон. Я его покупала, чтобы записывать аудиокниги, но выяснила, что мой ноутбук умеет это лучше, чем китайские игрушки. Даже если внешне они выглядят крайне внушительно — как профессиональные микрофоны с защитой от ветра и всем положенным.

Вот, пригодился.

— Что ж, Роман, — я положила на колени блокнотик и постучала по нему ручкой, принимая деловой вид. — Значит, здесь ты работаешь?

Ему пришлось полностью развернуть кресло, чтобы оказаться со мной лицом к лицу, но смотрел он при этом с гордостью, будто наглость и нестандартное мышление лично во мне годами воспитывал.

— Нечасто, — он сложил руки домиком и принял крайне серьезный вид.

Получалось хорошо, я даже вспомнила свое журналистское прошлое, когда приходилось общаться с людьми на очень высоких позициях. К сожалению для Романа, это привило мне полное отсутствие пиетета перед мужчинами в дорогих костюмах.

— Это парадный офис. Для сделок и пускания пыли в глаза. В остальное время здесь только бухгалтерия и прочий саппорт.

— Кстати, а чем ты вообще зарабатываешь? — запоздало спохватилась я.

Он неприлично заржал, ломая выстроенный имидж:

— Хорошо подготовилась к интервью, смотрю!

/3

—Зачем ты вообще в офис напрашивалась, если даже погуглить поленилась? — продолжил развлекаться Роман.

Ой, а то он сам не понимает, что из вредности. Но погуглить я и правда забыла.

Вот тебе и распальцованная журналистка.

— Посмотреть, какой длины ноги у твоей секретарши и какого размера грудь, — я пожала плечами. — Так ты ответишь, или мне в интернет лезть? Вообще-то выбор занятия для героя книги очень важен. Встраивается в образ.

Вот сапфиры, например, хорошо встраиваются… Я мечтательно вздохнула.

Альберт у меня в романе, хоть и суровый бизнесмен, не был таким злым. У меня все герои — пушистые котики.

Ближе к хэппи-энду — точно становятся!

А этого еще придется обрабатывать напильником, чтобы он мог кого-нибудь очаровать.

—  Так придумай что-нибудь, — посоветовал Роман. — Ты же не собираешься производственный роман писать, как Хейли? «Отель» уже написан.

Иногда я соображаю так быстро, что удивляю сама себя.

— Значит, гостиничный бизнес?

— В точку!

— Так ты знаешь много интересного, и не такого устаревшего, как у Хейли!

— Нет.

Роман откинулся в кресле, буквально ввинчиваясь в меня взглядом. В любом другом случае это было бы жутковато и неуютно, как, видимо, и задумывалось. Но зеленые глаза… Я просто таяла, когда мне удавалось смотреть в них так долго. Мой личный фетиш. Продолжайте, Роман-как-вас-по-батюшке, блин, надо было все же погуглить!

Интересно, он сейчас гадает, почему на меня не действует это психологическое оружие или применяет его просто по привычке?

— То, чем я занимаюсь — довольно скучно. На моем уровне менеджмента практически все равно, чем ты там владеешь — БДСМ-клубом или ядерной электростанцией. Самыми интересными вещами занимается управляющий. Или начальники смен. Или повара. Или горничные? Познакомить тебя с горничными?

— Лучше с официантками, которые вас на вечеринках…  — я только тут поняла, что по привычке обнимаю губами колпачок ручки и лучше срочно перестать это делать. — …обслуживают…

— Это не ко мне. Я у себя загулы не устраиваю. У меня сеть семейных отелей для состоятельных людей.

Семейные отели… Даже без эскортниц? Да уж, для книги это катастрофа.

— Вообще-то я хотела узнать другое, — сказала я, выключая диктофон и смахивая микрофон обратно в рюкзак.

Все это чушь.

Я не делаю интервью для «Форбса». Никто не будет заверять слова Романа Витта и засуживать меня, если я изменю хоть запятую.

Это просто книга. Моя книга. Что хочу, то и делаю.

Возможно, от реального Романа в ней останется один зеленый «Порше».

Главное, чтобы осталась его суть.

— Что же? — поднял брови Роман.

— Какой ты — настоящий миллионер? Наверное, если в рублях считать, то даже миллиардер? Как ты относишься к деньгам? Как у тебя  получилось их заработать? Как получается сохранять? Имеют ли они для тебя абсолютную или относительную ценность?

— В смысле — абсолютную?

— Ну, например, для меня пятьдесят рублей — не особо деньги. Я спокойно отдам их попрошайке, не расстроюсь, если выпадут из кармана и скорее всего даже не замечу если потеряются в расчетах. Допустим, мой доход 100 тысяч. Значит они для меня — 0,05% моего дохода. Для тебя 0,05% дохода будет, допустим, ну… — я задумалась. — Пять тысяч? Ты ведь зарабатываешь хотя бы десять миллионов в месяц? Так ли ты легко расстанешься с пятью тысячами? Вот прямо сейчас достанешь и отдашь мне?

Роман расплылся в ехидной улыбке. А, ну да — вызов. Вызовы он любит, в этом мы похожи. Он полез во внутренний карман пиджака, вытащил оттуда неопрятный ворох каких-то карточек, визиток, бумажек — среди них были и пятитысячные купюры. Одну из них он протянул мне.

Я взяла. Что я, дура — отказываться?