Напиши обо мне роман

— Слышала это поверье — выпьешь из чужого стакана и узнаешь мысли того, кто пил до тебя? — поинтересовался Роман, допивая мое пиво.

— И что, знаешь теперь, о чем я думаю?

— Всегда знал, — ухмыльнулся он. — Но хотел убедиться.

В отличие от меня Роман был совершенно расслаблен. Ему было комфортно, он не дергался, не скрипел зубами, как бывало в наши первые встречи. В какой момент мы поменялись ролями? Все начиналось так забавно, а теперь я стою на улице у какого-то спортивного бара, мрачная, раздраженная, злая, а он дразнит меня, как когда-то дразнила его я.

— Ты покурить звал, — напомнила.

Не уверена, что это меня успокоит, но в раздрызганных чувствах мне одновременно хотелось и гордо уйти, и все же остаться, но так, чтобы кто-нибудь спас этот вечер. И я искала повод задержаться ненадолго, дать этому кому-нибудь шанс.

Роман похлопал по карманам и ухмыльнулся:

— А сигарет у меня и нет. Сейчас!

Пока он отходил, чтобы стрельнуть сигарету у кого-то из прохожих, я отпила из бокала разноцветный коктейль. Льдинки в нем почти растаяли, пока я тискала его в ладонях, но даже теплый он оказался вполне ничего.  На вкус там совсем не чувствовалось алкоголя, но от двух глотков в голове чуточку зашумело. Опасная штука.

— Одну на двоих? — предложил Роман, вернувшись с добычей. — Что-то все ведут здоровый образ жизни. Ну или я такой страшный, что даже куревом не хотят делиться.

Вот уж не думала, что в свои престарелые тридцать три вернусь в раннюю юность, когда две бутылки пива на пятерых по кругу, а потом по очереди затягиваться одной сигаретой. А еще миллионер называется!

— У нас еще не настолько близкие отношения, — пробормотала я.

— Да ладно тебе… — он затянулся и передал мне сигарету.

У меня кружилась голова от еще пары глотков коктейля, которым я запила первую затяжку. И еще — Роман стоял слишком близко. Я чувствовала его запах, слышала его дыхание.

Он вынул сигарету у меня из пальцев, чтобы я спокойно допила свой коктейль и поставила бокал на край ступенек, ведущих в бар.  Я откинула голову, касаясь затылком полированного гранита облицовки здания. Посмотрела куда-то поверх деревьев.

Вечерний воздух сбивал дыхание, и в смеси с сигаретным дымом, легким опьянением и остро-медово-горьким запахом мужчины, стоящего слишком близко, рождал особенное чувство. Чувство ночи сентября, в которую возможно все.

Роман наклонился, поднося сигарету к моим губам. Я затянулась и выдохнула, а он вдохнул дым из моих легких. Оказавшись в этот момент настолько близко, настолько вплотную, что даже в полумраке я могла рассмотреть опасные болотные огоньки на дне его зрачков.

С ним рядом было хорошо и спокойно.

Но странно и страшно.

Одновременно.

Мне словно открылась еще одна грань Романа Витта.

— Алис… — сказал он тихо, обдавая меня теплым дыханием. — Знаешь, что?

— Что?

— Я тебя понял.

— Да?

— Понял, что для тебя главное — твои романы.

— Да, — кивнула я.

— И что ты отрицаешь все, что тебе мешает их писать…

— Да, — кивнула я.

— Все эмоционально близкие отношения.

— Да, — кивнула я.

Между нами почти не осталось свободного воздуха. Он был либо мой, либо его. Иногда — наш общий. Теплый. Пряный.

— Секс ведь может быть без эмоций?

— Да, — кивнула я.

— Давай просто потрахаемся?

— Нет.

Он отбросил в сторону окурок, уже обжегший его пальцы и возмутился:

— Ты должна была в шестой раз тоже ответить да!

— Я тоже знаю эту технику, — ухмыльнулась я.

Между нами снова гулял прохладный сентябрьский ветер, щедро делясь своим горьковато-свежим дыханием.

Роман уперся ладонью в гранит стены рядом с моей головой и вздохнул:

— Хорошо. Но почему нет? Только вот честно?

— Честно-честно?

— Как самой себе.

Он провел пальцами по моему плечу, подергал завязочки капюшона, стягивая его за спиной и перевел взгляд на лицо.

— Если мы потрахаемся, я в тебя влюблюсь.

Он же хотел, чтобы как самой себе.

Ну вот.

Роман замер. Его взгляд метался по моему лицу, ища признаки того, что это очередная подъебка. Но ничего подобного. Только правда, еще раз правда и ничего, кроме правды.

Шокируй, доминируй, унижай с помощью самых честных и откровенных вещей.

— Даже так… — медленно выдохнул он.

— Угу, вот такая особенность психики, — я развела руками.

— И что, во всех влюблялась, с кем трахалась? — заинтересовался Роман.

— Нет. Но не скажу, что у меня вообще богатый опыт. Но во всех важных — да.

— Но я не очень важный, честно! — жалобно сказал он, отступая назад и поднимая вверх ладони.

— Ты никогда не сдаешься, да?

— Обожаю неудачи, — ответил Роман, все еще держа руки у головы, как пленный немец. — Только в них есть потенциал для роста. Успешный вариант просто повторишь в следующий раз без изменений. Только неудача чему-то научит.

— Как тебе со мной повезло-о-о… — рассмеялась я пьяно и чуточку истерично. — Можно учиться, учиться и учиться…

— Без сомнений, — кивнул он и вдруг шагнул вперед, обвивая рукой талию и отлепляя меня наконец от стены бара. — Но, между прочим, у нас уже третье свидание. На нем положено целоваться.

/2

Мы же взрослые люди. Никто из нас не пугливая девственница. Тем более, я. Особенно я.

Но все равно сопротивляюсь: