Наполеон

   — Я слышал, что наши интенданты очень удобно устроились в Пьяченце. Наверно, они думают, что мы собираемся здесь зимовать. Как же, должно быть, разочаруются эти вороватые канальи, если завтра мы уйдём отсюда! — Внезапно он стал серьёзным. — Это мне кое о чём напомнило. Пошлите приказ нашему другу наместнику Пьяченцы — пусть не обращает внимания ни на какие требования или счета за реквизиции, не подписанные либо главнокомандующим, либо начальником штаба, а также главным интендантом или Саличетти. Пусть не принимает требования интендантов или их поставщиков. Если те будут настаивать, пусть немедленно предупреждает военного коменданта, то¥ арестует их и направит в штаб-квартир! Это подрежет им крылышки; Рано или поздно мне придётся повесить кое-кого из этих мошенников. — Он посмотрел на Бертье, который заканчивал набрасывать проект приказа. — Добавьте, что губернатор должен немедленно, сообщать мне обо всех замеченных проступках, чтобы я мог принять соответствующие Меры. Сообщите ему, что я настоятельно приказываю уважать права личности, собственность и религиозные убеждения.

Прошло около часа. Даллемань был далеко впереди; лишь несколько разрозненных мушкетных выстрелов выдавало его присутствие. Теперь мимо них проходила передовая полубригада Лагарпа. Проехал и сам Лагарп верхом на коне. Бонапарт помахал рукой отдавшему честь дивизионному генералу.

   — Удачи, генерал! Вы идёте за новыми лаврами!

К нему галопом подскакал адъютант.

   — Генерал Даллемань докладывает, что враг покинул Гвардамилью и отошёл к Фомбио. Сейчас генерал направляет свои колонны к Фомбио и будет атаковать деревню с ходу.

В этот миг землю сотрясла мощная канонада. Началась битва за Фомбио.

   — Едем, Бертье! — воскликнул Бонапарт. — В Гвардамилью! — Нужно было взглянуть на происходящее с высоты колокольни.

С адъютантами и свитой позади они рысью поскакали по дороге, обгоняя маршировавшую пехоту Лагарпа. Эти ветераны, чей дух окреп после победоносного форсирования По, были настроены по-боевому.

   — Да здравствует генерал! — кричали они ему. — Да здравствует Бонапарт! Эй, Малыш, у тебя нет для нас ещё одной реки?

   — Да здравствует Республика! Вперёд, мои храбрецы! — кричал он в ответ.

Эти оборванные пехотинцы начинали понемногу заражаться его духом.

Гвардамилья была убогой деревушкой, состоявшей из нескольких тонувших в навозе лачуг и совершенно неотличимой от других таких же жалких селений. Дверь колокольни была открыта. Высоко в стенах были пробиты амбразуры, но австрийских наблюдателей возле них уже не было. Труп одного из них валялся у церкви. Бонапарт и Бертье вошли в колокольню, по пыльным ступенькам вскарабкались туда, где между стропилами висел колокол, И в крошечное окошко стали вместе наблюдать за Фомбио.

В той деревне разыгрывался нешуточный бой. Оттуда доносился слитный треск мушкетных выстрелов, перемежавшийся тяжёлыми ударами пушек, которые скрывались под пологом поднимавшегося ввысь белого дыма. Казалось, эти залпы как ветром сдули центральную колонну: дорога была пуста. Насколько можно было различить, левая колонна, которую вёл Ланн, сверкая штыками, бежала к ближайшим домам. Им навстречу вырывались тонкие струйки дыма. Справа по всему полю наступали батальоны Даллеманя, проводившие обходной манёвр.

Видимо, колонна Ланна ворвалась в деревню, потому что внезапно оттуда донёсся шум, едва различимый с такого расстояния. Затем показались французы и преследующие их австрийцы в белых мундирах. Откатившись на сотню ярдов, люди Ланна остановились, сбились в нестройную колонну и, дав несколько залпов, снова ринулись вперёд. Колонна опять ворвалась в деревню, опять послышались сдавленные крики рукопашного боя, а затем во второй раз французы беспорядочно откатились назад. Бонапарт видел офицеров с обнажёнными шпагами, пробивавших себе дорогу среди отчаянно толкавшихся солдат, видел гренадеров, шеренга за шеренгой сплачивавшихся в колонну. Должно быть, где-то посреди этой кутерьмы сыпал чудовищными гасконскими проклятиями Ланн. Гренадеры снова двинулись вперёд; теперь они рассыпались на отдельные отряды, наступавшие справа и слева. Казалось, на сей раз Ланн сумел обеспечить командование и повёл атаку более методично.

Бонапарт перевёл подзорную трубу вправо. Даллемань всё ещё наступал, всё ещё окружал Фомбио. Казалось, за деревней, ближе к Кодоньо, вела бой кавалерия; в дело вступил Кильмэн. Там же виднелись небольшие кучки беломундирной пехоты Липтая. Враг явно намеревался защищать Кодоньо.

Он снова посмотрел на Фомбио. Похоже, Ланн одерживал верх: деревня постепенно переходила в его руки. Желтовато-белый дым больше не вздымался над крышами домов, мушкетная пальба стихала. Колонна Ланюсса свернула с мощёной дороги направо и по просёлку двинулась к Кодоньо. Бросив взгляд вниз, он увидел, что у подножия колокольни собираются солдаты Лагарпа и выступают по главной дороге.

Пора было самим переходить в Фомбио. Они с Бертье поспешно спустились по ступенькам колокольни и сели на лошадей.