Наполеон и его женщины

Креолка улыбнулась, подумав, что этот маленький Бонапарт был очень любезен и что она сможет жить здесь с Ипполитом в очень роскошной обстановке…

В самой большой галерее находилось около ста человек: офицеры, дипломаты, известные артисты, женщины в богатых нарядах. Увидев Жозефину, все поклонились.

– Вот твой двор! – сказал Бонапарт вполголоса.

И снова молодая женщина должна была почувствовать, что здесь к ней относились вовсе не так, как к жене обыкновенного генерала, и что эти люди соблюдают по отношению к ней правила придворного этикета, скорее достойные королевы, что все это – свидетельство необычайно высокого положения ее мужа…

Но опять Жозефина ничего не поняла. Все эти важные особы собрались здесь ради нее? Тем лучше, будет с кем поболтать. Она любезно улыбнулась посланнику короля Сардинии, папскому легату, представителям венецианского дожа, великому герцогу Тосканскому, герцогу Пармскому, герцогу Моденскому, физику Вольта…

И пока каждый из гостей почтительно склонялся перед ней, неисправимая Жозефина думала, что кое-кто из этих господ был довольно симпатичен и что кое-кем из них она охотно пополнила бы список своих любовников…

По окончании приема Бонапарт, «не способный себя более сдерживать», взяв жену за руку, увлек ее в комнату, которую собственноручно украсил для того, чтобы отпраздновать встречу.

Раздевшись с быстротой человека, желающего прийти на помощь утопающему, он стал срывать одежду с Жозефины: полетели в сторону юбки, захрустели косточки корсета, лопнули шнурки, затрещали кружева… Он остановился на мгновение лишь для того, чтобы поцеловать эту «маленькую белую упругую грудь», о которой мечтал так много недель…

Когда молодая женщина была полностью раздета, он отнес ее на кровать и доказал ей, что артиллерист, ставший главнокомандующим, вовсе не утратил в интимной жизни легендарные качества своего оружия…

Воздержание, на которое он был обречен с марта месяца, привело его в такое состояние, что он проявлял себя галантным мужчиной на протяжении всего следующего дня.

Лишь на третий день, когда Бонапарт наконец успокоился, он надел свой мундир и спустился к обеду. Жозефина только и ждала этого момента. Еще запыхавшаяся – но вошедшая во вкус – от семейных любовных игр, она призвала к себе Ипполита, который без колебаний воспользовался благоприятной обстановкой.

Спустя несколько часов Бонапарту пришлось покинуть Милан и отправиться на осаду Мантуи.

Вечером того же дня и Ипполит Шарль уехал в армию Леклерка. Оставшись одна, будущая императрица занялась организацией праздников, одновременно принимая ухаживания красивых итальянцев, которых успела приметить. Большинству из них не составило никакого труда взять у Бонапарта сладостный реванш в ее постели.

А Наполеон тем временем продолжал с завидной легкостью громить австрийские войска. Все шло так, как он этого хотел, и он был счастлив. Однако же в Мармироло произошел один случай, несколько омрачивший его торжество. Вот какое письмо в тот день он немедленно отослал с гонцом, которому пришлось скакать под картечью:

«Я потерял мою табакерку. Прошу тебя подобрать для меня такую же, но постарайся, чтобы она была более плоской. И напиши на ней что-нибудь милое твоими волосами.

Шлю тебе тысячу поцелуев настолько же горячих, насколько ты холодна. Безграничную любовь и непоколебимую верность»⁴⁶.

Неизвестно, украсила ли Жозефина новую табакерку своими волосами, но можно с уверенностью сказать, что это достойное школяра желание главнокомандующего Итальянской армией ее позабавило. Привыкшей к цинизму прекрасных итальянцев, которые овладевали ею на софе, на ковре или на краешке стола, как ей было не посмеяться над такой «чистой любовью»?..

Как-то вечером один из любовников Жозефины обмолвился, что штаб армии по уши погряз в спекуляции. Она тут же поняла, что здесь предоставляется возможность поживиться, и решила добиться для Ипполита должности в «службе снабжения армии». Написав об этом Бонапарту, она получила в ответ 21 июля из Кастильоне встревожившее ее письмо (стиль и орфография сохранены):