Наполеон и Жозефина

Император стал несколько раз в неделю брать Леона в Тюильри, где закармливал его конфетами, задаривал игрушками и, по забавному выражению мемуариста, "утомлял его ласками". Слуги часто присутствовали при удивительных сценах, когда человек, которого вся Европа представляла только склонившимся над планами сражений и проектами государственных соглашений, ходил на четвереньках, дудел в детскую дудочку и изображал курицу, несущую яйца, чтобы вызвать улыбку у своего сына…

Сначала Наполеон подумывал о том, чтобы узаконить ребенка и сделать его своим наследником, но, поразмыслив, побоялся скандала и отказался от своего намерения. Леон был доверен кормилице, мадемуазель Луар, скромно воспитывавшей его под именем Макон. После разрыва Наполеона с Элеонорой ребенком занялась Каролина Мюрат. Она поселила его в Тюильри. Когда ему исполнилось шесть лет, Наполеон приставил к нему в качестве опекуна своего секретаря Меневаля. В 1815 году, перед тем как оставить Париж, он позаботился о сыне, выделив ему сто тысяч франков. И наконец, уже находясь на Святой Елене, передал ему триста тысяч франков, сопроводив их запиской: "Я бы хотел, чтобы мой маленький Леон добился судейского звания, если ему это, конечно, по вкусу".

Граф Леон вел довольно беспорядочную жизнь. Проиграв часть своего состояния в карты, он бросился в политику. В 1840 году собирался стреляться на дуэли с будущим Наполеоном III, намеревался судиться со своей матерью и кончил тем, что потерпел поражение на выборах в Законодательное собрание в 1848 году. Во времена Второй империи он женился на дочери своего садовника, от которой имел четверых детей. Он умер в Понтуазе в 1881 году, всеми забытый и почти нищий. В настоящее время последний граф Леон живет в Вильер-сюр-Марн.

В сентябре Наполеон, ставший теперь самым могущественным государем в Европе, решил создать дворянское сословие своей Империи и стал мечтать о пышности прежних королевских дворов. Бывший республиканский генерал решил переселиться в резиденцию французских королей в Фонтенбло. А придворные дамы из свиты Императрицы захотели видеть Императора с привычками Людовика XV.

Послушаем Констана:

"Одна из этих дам привлекла внимание Его Величества. Он уже написал ей несколько нежных записок и как-то вечером попросил меня отнести еще одну. Во дворце Фонтенбло есть внутренний сад, называемый садом Дианы, доступ в который имели только Их Величества. Этот сад с четырех сторон окружали особняки. Один из них занимал Император с женой. По периметру этого ансамбля, образуя каре, возвышались аркады, за которыми располагались апартаменты приближенных персон.

Мадам де Барраль, дама, которую приметил Наполеон, занимала комнаты за аркадами. Его Величество предупредил меня, что, если окно будет приоткрыто, я должен проникнуть в дом через него. Там в полумраке я обязан передать это письмо особе, которая спросит меня о нем. Темнота в комнате является необходимым условием, потому что при открытом освещенном окне меня могут заметить из сада со стороны аркад.

Не зная внутреннего расположения дома, я влез через окно. Шагнув вперед, я произвел страшный шум, упав с высокой ступеньки, находившейся под окном. Падая, я услышал звук закрываемой двери. Сильно ударившись коленом и локтем, я с трудом поднялся и на ощупь стал пробираться к выходу, боясь быть обнаруженным.

Когда я вернулся к Императору и он увидел, что мои ушибы не серьезны, то принялся от души хохотать, а затем сказал:

— Теперь я буду знать, что там есть ступенька. Подождем, пока мадам де Барраль оправится от испуга, вы будете сопровождать меня"…

Через час Император отправился на свидание. Он пересек сад, осторожно влез в окно и бесшумно прошел в комнату мадам де Барраль. Молодая женщина, испуганная шумом, вызванным Констаном, притаилась в темном углу.

— Где вы? — не увидев ее, спросил Наполеон.

— За кроватью.

— Зажгите свет.

— О нет!..

Они на ощупь нашли друг друга, упали на постель и предались наслаждениям.

"Но несмотря на то, что мадам де Барраль была достойна истинной привязанности, — продолжает Констан, — их связь не была долгой. Я полагаю, что сложности, связанные с визитами к ней, охладили пыл Его Величества, а может быть, Император не был настолько влюблен, чтобы подвергаться испытанию на храбрость каждое посещение".

И тут же освободившееся место в ветреном сердце Наполеона заняла другая дама.

В конце сентября Император снова встретил Карлотту Гаццани, прекрасную генуэзку, которую он вывез из Италии два года назад, нашел ее очень соблазнительной и пожелал ее. Карлотта по натуре была мягкой и пассивной. Когда он внезапно оставил ее в 1806 году, она довольно скоро утешилась, без горечи и сожаления. "Обретение" также произошло очень просто.

— Я буду в твоей комнате через пятнадцать минут, — сказал Наполеон.