Наполеон и Жозефина

Карлотта кивнула головой, отправилась к себе и начала раздеваться. Через пятнадцать минут Наполеон постучал к ней в дверь. Еще через полминуты через всю комнату летели детали знаменитого мундира полковника кавалерийских стрелков: туфли с золотыми пряжками, сюртук, большой шнурок ордена Почетного легиона — и Карлотта почувствовала на себе всю тяжесть самого могущественного человека в мире. Менее всего склонная к философским обобщениям, она только подумала, что он потолстел… Наполеон же получил от этого маленького свидания удовлетворение, превзошедшее его ожидания. В этот же вечер, на цыпочках покинув свои апартаменты, он снова вернулся в постель генуэзки. На следующий день пригласил ее к себе, и во дворце все узнали, что она опять в фаворе. Об этом сначала шептались, но потом их связь стала почти официальной. Вот что пишет мадам де Ремюза:

"Он поселил ее в Фонтенбло. Вечером она спускалась к нему, иногда он поднимался к ней, но Двор не стал уделять пристального внимания этой связи, предвидя, что она не продлится долго и не произведет больших перемен. Талейран, который первым посоветовал Бонапарту выбрать в любовницы Карлотту, иногда тоже пользовался ее благосклонностью… И не только он…"

Император с присущим ему "тактом" посвящал Жозефину в подробности ночей, проведенных с любовницей. Бедная Императрица, в последнее время редко удостаивающаяся визитов мужа в свою спальню, невозмутимо выслушивала его рассказы о ночных похождениях.

Известно, что Наполеон был очень высокого мнения о собственной особе. Он наивно полагал, что во дворце только он один позволял себе некоторую распущенность нравов. Однако он глубоко ошибался. После заключения мира весь Двор охватило какое-то любовное исступление. Послушаем барона де Буйе, автора книги "Хроники скандальных событий во времена Империи":

"Весь двор знал, что хорошенькая мадам Савари изменяла своему мужу с легкостью, присущей многим девушкам благородного происхождения. Но никто не знал, что иногда она встречается с любовниками в том местечке парка, называемом Волчьей Лужей, где растут папоротники. И не случись эта забавная история, Двор так бы и не узнал о забавах на мягкой траве.

Как-то раз мсье де В., заканчивающий ужин со своими друзьями, поведал им, что некая придворная дама собралась сегодня вечером встретиться возле Волчьей Лужи с одним из гвардейцев личной гвардии Императора.

— Говорят также, — добавил он, — что она перебывала там со всеми офицерами полка и ни один из них не был там дважды.

Эта история рассмешила его друзей, и кто-то из них сказал, показав на окно:

— Посмотрите, сегодня полнолуние. Давайте прогуляемся к этому "любовному источнику". Может быть, мы узнаем, кто эта дама.

Идею поддержали, и трое друзей вышли из дворца и углубились в парк. Когда они подошли к Волчьей Луже, мсье де В. остановился. Из папоротников доносился странный шум. Можно было подумать, что стонет раненый человек.

— Давайте спрячемся у лунной дорожки и испугаем их, — прошептал мсье де В. Он сложил ладони рупором и изобразил вой волка.

Результат был неожиданным. В одно мгновение из кустов выскочили полуголые мужчины и женщины и побежали на дорогу. Каждая пара состояла из гвардейца и придворной дамы. Мсье де В. и его друзья гордо продефилировали перед ними, узнавая среди спасающихся бегством знакомых девушек и замужних дам, а между ними и прекрасную мадам де Савари".

Узнав о таком конфузе, Наполеон страшно разгневался. Он вызвал к себе мужа мадам де Савари и не долго думая рассказал ему о похождениях жены.

— Ваш долг, — сказал он, — следить за вашей женой. А если вы не способны на это, она будет продолжать обманывать вас, и вы станете посмешищем Двора. Можете идти.

Вот как это звучит в изложении мадам де Ремюза:

"Бонапарт придавал большое значение моральным качествам придворных; он считал недопустимым, чтобы женщина верховодила в семье. Он хотел, чтобы только у него было право пользоваться полнейшей свободой. Он не терпел каких-либо проявлений беспутства у членов своей семьи и часто выговаривал им за это".

Позднее Наполеон сам стал любовником мадам де Савари, что дало возможность ее мужу получить титул герцога Ровиго, должность министра полиции и огромное состояние.

Через несколько дней во дворце разразился другой скандал, еще более оглушительный, так как к нему были причастны Жером Бонапарт, король Вестфалии и брат Императора, и Стефани Богарнэ, принцесса Баденская.

На одном из балов Жером, недавно женившийся на принцессе Катрин, танцевал только со Стефани Богарнэ, в которую самозабвенно влюбился. Эта влюбленность была настолько очевидной, что бедная Катрин чувствовала себя очень неловко, и это не преминула отметить мадам де Ремюза, находившаяся в двух шагах от нее.