Наполеон, или Миф о «спасителе»

У него много учеников: по подсчетам сына — четыреста тридцать три. Самые прославленные изображены на полотне «Мастерская Давида». Вот Гро (1771–1835) — его «блудный сын». Проявивший себя как классицист в картине «Сафо на Левкасе», он запечатлел также основные события своего времени. Его картины — «Битва при Абукире», «Битва при Эйлау» (1807), «Наполеон в госпитале чумных в Яффе» (1804). Вот Жерар (1770–1837), который в 1786 году поступил в мастерскую Давида, отказавшись от своих ранних классицистических полотен («Велизарий», «Психея» и т. п.) ради парадных портретов членов императорской семьи и государственных сановников. Вот Жироде-Триозон (1767–1824), заявивший о себе в 1793 году картиной «Сон Эндимиона». Его «Оссиан, или Апофеоз французских героев, павших за Родину», заказанный в 1800 году для Золотого Салона — экспозиции, развернутой в замке Мальмезон, а также «Погребение Аталы» и конечно же «Всемирный потоп» (1806), картина, которая в

1810 году на проводимом раз в десять лет конкурсе будет поставлена выше давидовских «Сабинянок, останавливающих сражение между римлянами и сабинянами», снискали ему репутацию величайшего мастера своего времени.

Особо хотелось бы отметить оставившего заметный след Эннекена, Фабра (1766–1837), второго ученика Давида, награжденного в Риме «Гран-при», Александра-Эвариста Фрагонара (1780–1850), сына великого Фрагонара, скончавшегося в 1806 году, и вероломного ученика Давида, расставшегося со своим учителем ради «готики трубадуров», а также Франка, Мюлара, Викара, Дроллинга и Ревуаля.

Особое место занимает Энгр (1780–1867). Его портреты Наполеона поражают своим величием, почти византийским великолепием. И тот же Энгр — автор серии «Одалиски», обнаженные женские тела которой выглядят сладострастнее давидовских. Многообразие школ не сводится к классицизму. И у живописи есть свои маргиналы.

Таков Прюдон (1758–1823), сын каменотеса из Клюни, испытавший на себе влияние немецкой школы. В прошлом член революционных обществ, он был введен своим соотечественником, префектом Сены Фрошо, в официальные салоны. Картина «Триумф Бонапарта» (1801) закрепляет наметившийся успех. Прюдон декорирует в Париже помпезные мероприятия в честь императора. Жан Брок (1771–1850), боровшийся с влиянием Давида, примыкает к примитивистам, требовавшим от искусства, вслед за Морисом Кэ и Шарлем Нодье, абсолютной наивности и непосредственности. Эти настроения не были чужды и Энгру. Брок — автор удивительной картины «Смерть Гиацинта» (1801), долгое время остававшейся неоцененной. Это направление противостояло анимализму Венкса и руинам Сюве. Все жанры пользуются признанием. Валансьенн (1754–1819) издает трактат, в котором отстаивает право художника на изображение как современных событий, так и сюжетов из античной истории и мифологии. Пейзаж по-прежнему в моде благодаря Юберу Роберу (умер в 1808), Бидо (1758–1846) и Моро-старшему (1739–1805). Буали (1761–1845) заявляет о себе как о мастере жанровых сцен: «Прибытие дилижанса» (1804), «Проводы призывников 1807 года» и «Чтение 7-го Бюллетеня Великой Армии» (1808). С ним конкурирует Тоней (1755–1830). Дюплесси-Берто специализируется в жанре солдатского анекдота. В области портрета Данлу бросает вызов корифеям этого жанра. Анималист Юэ, умерший в 1811 году, передает эстафету Шарлю Верне (1758–1836), рисующему лошадей. Упомянем также и Мейнье (1768–1832).

Но вот появляется Жерико (1791–1824). Острый драматизм его картин «Офицер конных егерей императорской гвардии, идущий в атаку» (1812) и «Раненый кирасир, покидающий поле боя» (1814), предвосхищает романтизм. Подобно Делакруа, Жерико сложился как художник не столько в мастерских, сколько в Музее Наполеона, где беспорядочно соседствовали Тициан и Веласкес, Караваджо и Рибейра, Рубенс и Рембрандт. Подобно Вильи и Ламартину, Жерико, прельстившись военной карьерой, вступит в полк красных королевских мушкетеров, во время Ста дней последует за королем в Гент, а затем возвратится к гражданской жизни.