Наполеон. Как стать великим

Жозефина бросилась вслед за мужем. Она примчалась домой, но муж заперся в кабинете и не отвечал на отчаянные призывы жены. Несколько часов она плакала у него под дверью, пока он, наконец, ее не впустил. Произошла долгая и серьезная разборка. Наполеон заявил Жозефине, что собирается с ней развестись. Подробностей этого разговора никто не знает, но, думается, он не особо отличался от тысяч подобных. Наполеон был, без сомнения, великим человеком. Но с женщинами он вел себя как большинство простых смертных. Он даже физиономию ей не начистил. А так, покричал и простил. Дело тут не только в том, что Наполеон искренне любил Жозефину. Развод обманутого мужа с женой… В Париже! Более крутой «анти-пиар» в этом городе придумать было трудно. Человек, рвущийся в диктаторы, не может быть посмешищем. И еще одно обстоятельство… При Наполеоне Жозефина была на своем месте. Он был человеком, прямо скажем, далеко не светским. Бонапарт был господином, весьма тяжелым в общении. Да, он мог быть очаровательным. Но иногда без какого-то явного повода становился резким и язвительным. Это потом, когда он стал уже императором, всем приходилось принимать его непростой характер как должное. Но пока ему приходилось иметь дело со многими людьми, которые могли бы очень пригодиться в будущем деле. Так вот, Жозефина великолепно умела поддерживать светскую непринужденную атмосферу, сглаживая некорректное поведение своего супруга. Словом, являлась отличной хозяйкой дома. Что, собственно, Наполеон и ценил в женщинах. Поэтому возникшая в супружеских отношениях трещина в общем и целом зарубцевалась.

Всё было готово. За Наполеона стояли войска. И это — главное. Потому что защищать Директорию дураков не имелось. Ситуация была очень похожа на российский Октябрь 1917-го. В том смысле, что существовавшие властные структуры находились в космической пустоте.

Итак, «час икс» настал. 9 ноября (18 брюмера по революционному календарю) 1799 года Наполеон явился в Тюильрийский дворец, где заседала верхняя палата — Совет Старейшин. Он пришел туда в теплой солдатской компании и толкнул небольшую речь против Директории. Суть ее сводилась к строкам Маяковского: «Которые тут временные, слазь! Кончилось ваше время».

— Что вы сделали из той Франции, которую я вам оставил в таком блестящем положении? — вопрошал он. — Я вам оставил мир — и нахожу войну! Я вам оставил итальянские миллионы, а нахожу грабительские законы и нищету! Я вам оставил победы — я нахожу поражения! Что вы сделали из ста тысяч французов, которых я знал, товарищей моей славы!

Этого было достаточно. Возражений не последовало. Директория прекратила свое существование. Барраса же Наполеон элементарно «кинул». Тот до конца думал, что без него Бонапарт не обойдется. А глава путча послал Барраса на хутор (точнее, в поместье) бабочек ловить. Тот и пошел, куда велели. Поздно пить боржом, когда желудок отвалился…

Однако на следующий день ситуация изменилась. С обеими палатами парламента оставалось теперь только разобраться. Для того, чтобы было меньше вони, люди Наполеона заранее пробили идею перевода заседания палат в пригород — в Сен-Клу.

10 ноября туда явился Наполеон. В сопровождении нескольких гренадер он вошел в зал заседаний нижней палаты — Совета пятисот, и попытался повторить вчерашнее представление. Но на этот раз номер не прошел. Со скамей раздались крики:

— Долой! Вне закона изменника!

Некоторые особо рьяные полезли на «гостей» врукопашную. И кто-то даже попытался ударить Наполеона кинжалом. С чего бы это? Ведь ясно было, на чьей стороне сила. Но во все времена у «народных избранников» за время сидения в парламентских креслах происходит какой-то перекос в мозгах. Им в самом деле начинает казаться, что, протирая штаны и почесывая языки, они занимаются большим и нужным делом… Вот и во Франции депутаты упорно не желали покидать насиженные кресла. Им все еще казалось — они что-то решают. Хотя к этому времени Совет пятисот был уже абсолютно независим. В том смысле, что ничего уже от него не зависело. И все же он проявил воинственность.

Однако гренадеры отбили Наполеона и он покинул помещение. Создать видимость законности не получилось.

Следующие несколько часов были одним из самых тягостных периодов в жизни Бонапарта. И загадочных — тоже. В этом эпизоде он выглядит совсем не как крутой и неслабый парень, которому на все плевать. Безусловно храбрый и решительный человек, на этот раз он поддался слабости. Не мог решиться сделать последний шаг. Почему? Вряд ли из-за уважения к законам. И уж тем более — к Республике. Но стоит учесть, что Наполеон все это время замышлял переворот, но никак не путч. Не зря ведь он вел все эти хитрые игры. Хотелось соблюсти хоть какую-то видимость законности.