Наполеон. Победителей не судят

Сражение длилось три дня! Первый день окончился вничью. Что, если учитывать неизбежный бардак в командовании союзников, для Наполеона было уже невесело. Мог бы добиться и большего. Но на самом деле все сложилось еще хуже. Потому что ночью к противникам Наполеона подошли еще 110 тысяч человек русско-шведских сил. Теперь перевес союзников стал подавляющим. Следующий день прошел без особых событий. Наконец, утром 18 октября союзники пошли в решительную атаку. И в этот день судьба вовсе отвернулась от Наполеона. Саксонским частям, которые сражались за него, надоело, видимо, проливать кровь. И ладно бы они пустились наутек. Нет, все вышло куда хуже. Саксонцы повернули пушки против французской армии.

Самое интересное, что даже в такой гнусной ситуации Наполеон продолжал бой. И продолжал весьма успешно. По крайней мере, на ночь все разошлись на прежние позиции. Но теперь уже Наполеону ничего не оставалось делать, как поскорее уходить. Еще один такой день – и от его армии осталось бы лишь воспоминание.

Но судьба продолжала наносить Наполеону удары. Отступая через Лейпциг, император приказал взорвать за собой мосты. Но саперы что-то не рассчитали – и мосты взлетели на воздух раньше времени. В итоге около 30 тысяч человек остались на том берегу. Но и на этом дело не кончилось. Во время отступления Наполеону пришлось пробиваться сквозь отряды баварцев, которые решили теперь посчитаться за всё.

Армия Наполеона не была еще полностью уничтожена, но расклад был уже иной, нежели совсем недавно. Империя Бонапарта рушилась бесповоротно. Противнику была открыта прямая дорога в «старые департаменты» Франции. Теперь предстояло сражаться тут. И уже вставал вопрос: а чем сражаться?

На последнем дыхании

1. И опять отказ

Однако, даже нанеся Наполеону под Лейпцигом страшное поражение, союзники как-то не особо рвались продолжать с ним войну. Точнее, Александр, вообще-то, рвался. Слишком уж много в его жизни имелось неприятных эпизодов, связанных с Бонапартом, лучше было довести дело до конца. А вот у австрийцев было иное мнение. Тут уже были чисто политические соображения. Так всегда. Не успеют союзники добить врага, как между ними начинаются разногласия. Как бы то ни было, но Наполеону снова предложили мириться. И ладно бы. Тем более что условия были просто ошеломляюще выгодные для страны, армию которой только что разгромили. Наполеону предлагали оставить в покое германские города, Испанию и прекратить войну. Ему же оставалась Франция в границах 1801 года. Это было сильно. Германию и Испанию император все равно уже потерял. Начинать все сначала возможности не было. А границы 1801 года – это результат мира, который тогда Наполеон заключил после победы под Маренго. Кроме Франции, Наполеон оставался хозяином Италии, Бельгии и еще кое-какой мелочи. Это, конечно, не всеевропейская империя, но и о таком до Наполеона французы никогда даже мечтать не могли. Бонапарту оставалась мощная и богатейшая держава. Что же император? Он занялся подготовкой новой войны. Проиграв крупный выигрыш, Наполеон не желал оставаться даже не то что «при своих», а в солидном прибытке.

Император снова начинает игру на всё. Он то ли не может, то ли не хочет остановиться. Пока есть еще возможность делать ставки – игра продолжается!

Целыми днями он занимался подготовкой к войне. А иногда вскакивал из-за стола, начинал ходить по кабинету и бормотать, ни к кому не обращаясь.

– Погодите, погодите. Вы скоро узнаете, что я и мои солдаты не забыли свое ремесло! Нас победили между Эльбой и Рейном, победили изменой… Но между Рейном и Парижем изменников не будет…

В конце концов войска союзников вторглись во Францию. Жребий был брошен. Наполеон понимал трудность выпавшей на него задачи. Поэтому, отправляясь на войну, он впервые сделал специальные распоряжения на случай смерти. Регентшей должна была стать его жена Мария-Луиза. И наследником был его сын. Которого император приучил говорить: «Идем бить дедушку Франца».

Вообще, отношение Наполеона к сыну – это особая статья. Император редко испытывал к кому-то горячие чувства. Даже его отношения с Жозефиной или Марией Валевской трудно назвать страстной любовью. А вот к сыну он привязался крепко. И маленький Жозеф был единственным, кто совсем не боялся человека, который продолжал внушать страх всей Европе. Он чувствовал себя во дворце полным хозяином и делал, что ему вздумается. Не было случая, чтобы Наполеон повысил на него голос, а уж тем более – наказал.

Мало того. Многие ли из отцов позволят сыну находиться в своем кабинете во время работы? Замечу – труднейшей работы. А Наполеон позволял. Сын часами сидел у него на коленях, требовал, чтобы отец играл с ним в солдатики. И тот играл. Он мог прервать любой деловой разговор, если требовал к себе внимания сын. Приближенные Наполеона поражались, сколько заботы и нежности отдает этот жесткий человек своему чаду. Мужчина-корсиканец получил долгожданного законного наследника!