Наполеон. Заговоры и покушения

«Чтобы доказать серьезность своих намерений, Талейран тут же стал выдавать царю секреты Наполеона, указывать пределы, до которых можно доходить, когда случится противостоять требованиям и планам французского императора, не вызывая окончательного разрыва. А потом в беседах с Наполеоном Талейран горестно вздыхал, слушая его жалобы на неожиданное упорство, проявленное царем в ходе переговоров».

– Мне ничего не удалось от него добиться, – сетовал Наполеон. – Русский император упрям, как мул, он твердо стоит на своем, и я не продвинулся вперед ни на шаг.

– Что вы, Сир, – притворно улыбаясь, возражал ему Талейран, – мне кажется, что Александр целиком попал под ваше обаяние.

После Эрфуртской встречи двух императоров это «сотрудничество» продолжилось. В секретной переписке с Петербургом Талейран стал именоваться то Юрисконсультом, то Кузеном Анри, а то и просто Анной Ивановной.

За поставляемую информацию Анна Ивановна неукоснительно требовал значительной оплаты и проявлял при этом неуемное корыстолюбие.

Вскоре через посредничество австрийского посла в Париже Клеменса фон Меттерниха Талейран по совместительству нанялся и на службу к Австрии, ловко маневрируя между двумя нанимателями, интересы которых далеко не всегда совпадали. В Вену Анна Ивановна в 1809 году поставлял сведения о передвижениях французских войск. И это происходило накануне новой войны Наполеона против Австрии.

* * *

Наполеон, конечно, поначалу ничего не подозревал об опасных интригах Талейрана. Узнал он о них чуть позже. Это дало основания биографу Талейрана Ю.В. Борисову констатировать:

«События в Эрфурте решительно и навсегда изменили отношения между главой французского государства и первым дипломатом Франции».

Тайные агенты Наполеона донесли ему и о непонятном сближении Талейрана и Фуше: что это? очередной заговор?

Австрийский посол в Париже Меттерних, поддерживавший самые тесные связи с Талейраном и прекрасно знавший Фуше, в то время писал в Вену:

«Я их вижу, Талейрана и его друга Фуше, по-прежнему твердо решившихся воспользоваться случаем, если этот случай представится, но они недостаточно храбры, чтобы сами этот случай вызвать. Они находятся в положении пассажиров, видящих руль в руках сумасбродного кормчего, готового разбить корабль о скалы, которые он сам по своему капризу ищет. Они готовы овладеть рулем в тот самый момент, когда их спасение окажется под еще большей угрозой, чем теперь, и когда первое столкновение корабля опрокинет самого рулевого».

Если говорить без столь любимых Меттернихом аллегорий, это означало, что оба министра никогда бы не отважились подготовить покушение на Наполеона, но заранее принимали меры на случай, если Наполеон окажется убитым, чтобы воспользоваться создавшейся ситуацией. Талейран и Фуше в таком случае собирались возвести на императорский престол маршала Мюрата, незадолго до того ставшего королем Неаполитанским. Мюрат был женат на сестре Наполеона Каролине, поэтому Меттерних имел сведения из самого надежного источника: он состоял в любовных связях с Каролиной.

Честолюбивая Каролина была заведомо готова одобрить этот план и послала в Неаполь письмо для своего мужа, умоляя новоявленного Неаполитанского короля не упустить возможности, если она представится ему во Франции. Говорят, написал письмо на сей счет и Талейран, а Фуше услужливо подготовил смену лошадей, чтобы ускорить прибытие Мюрата в Париж. Однако у Наполеона недаром было несколько секретных полиций, разведок и контрразведок. Переписка с Мюратом была перехвачена людьми министра почт Лавалетта, который поспешил сообщить обо всем императору.