Наполеон. Заговоры и покушения

После инцидента с Лекурбом в качестве свидетеля был допрошен английский капитан Райт. Он был одет в униформу офицера британского флота, а правая рука у него была на перевязи. Он был смертельно бледен, и секретарь суда, проявив сострадание, предложил ему стул. Райт поблагодарил его на ломаном англо-французском языке и сел.

Но из тюрьмы его доставили напрасно. Как оказалось, капитан не желал отвечать на вопросы. Он лишь сделал короткое заявление:

– Я был взят в плен в бою. Я не преступник, а военнопленный. Требую к себе соответствующего отношения.

Председатель суда Эмар спросил Кадудаля, знает ли он англичанина.

– Никогда его не видел, – ответил тот.

– А вы, Райт, знаете этого человека? – спросил Эмар, показывая на Кадудаля.

– Нет, месье, и я требую к себе отношения как к военнопленному.

– Как вам будет угодно. Заседание продолжится завтра.

Все были удивлены, ведь был всего полдень. Никогда еще заседания суда не были такими короткими.

* * *

Мужественному англичанину Райту, пожалуй, следует уделить еще несколько строк. Он был капитаном британского корабля, с которого высадились во Франции Жорж Кадудаль и его сообщники. Потом, потерпев крушение, он был захвачен у берегов Франции местными таможенниками. Стендаль пишет:

«Капитан Райт, высадивший мятежников и, судя по всему, осведомленный об их замыслах, был захвачен у берегов Франции; больше года он просидел в башне Тампль, и с ним обходились так сурово, что он покончил жизнь самоубийством».

Действительно, Наполеон отказался обменять его на равного ему по чину французского морского офицера, как это обычно практиковалось. Вместо этого Райту была уготовлена одиночная камера, бесконечные допросы, а из питания лишь черствый хлеб и вода.

В «Мемуарах…» генерала Савари о капитане Райте можно найти такие слова:

«Этот несчастный оставался в Тампле до 1805 года, там он умер. О его смерти ходило столько слухов, что я, став министром полиции, решил сам разобраться в этом. Райт перерезал себе горло от отчаянья, когда узнал о капитуляции австрийского генерала Мака при Ульме».

Весьма странное суждение. Чего бы это вдруг английскому офицеру до такой крайней степени переживать поражение австрийской армии? Но слова Савари точно повторяют сообщение в «Мониторе», а это был официальный печатный орган самого Наполеона. Савари, ставший к тому времени герцогом де Ровиго, был явно не из тех, кто противоречит мнению императора.

Относительно смерти капитана Райта у более объективного Стендаля можно найти еще два суждения. Вот одно из них:

«Что касается дела капитана Райта, то на нем нужно остановиться несколько подробнее. Райт не был ни изменником, ни шпионом; он открыто служил своему правительству, находившемуся в состоянии войны с Францией».

А вот другое:

«Можно говорить о том, что Наполеон приказал исключительно сурово обращаться с заключенным в тюрьму Райтом, но <…> ничто не доказывает, что Наполеон велел его умертвить. Что он мог выиграть от этого злодеяния, которое – он достаточно хорошо знал английскую прессу – неминуемо должно было прогреметь на всю Европу?»

Много лет спустя на острове Святой Елены Наполеон спросил у английского врача Уордена, помнит ли тот дело капитана Райта. Тот ответил: «Отлично помню, и в Англии нет человека, который не был бы убежден, что его умертвили в Тампле по вашему приказанию».

Наполеон с живостью возразил. Его слова приведены в «Мемуарах…» доктора Уордена и цитируются Стендалем: