Наполеоновские войны: что, если?..

С заходом солнца эскадра снова стала на якорь. За ночь ветер усилился до штормового и, не ослабевая, дул весь следующий день 25 декабря, так что сообщение с берегом нельзя было установить даже на шлюпках. На нескольких судах лопнули либо начали травить якорные канаты, и их потащило обратно в море. Вскоре после наступления темноты начал сдавать якорь на флагманском корабле Буве, который ветром погнало к острову Бир. В конечном счете адмирал приказал рубить оба каната и пошел в море, сигналом приказав делать это и остальным судам. Но из-за темноты приказание пришлось отдавать голосом, и его, естественно, услышали не все. А кто услышал – не поторопился выполнять, все еще надеясь на чудо.

В конечном счете, к 27 декабря, когда ветер вновь будто бы начал стихать, в бухте оставалось еще десять французских судов, из которых шесть были линейного класса. На них находилось до четырех тысяч солдат – меньше четверти всей первоначальной экспедиции, а количество орудий и боевых припасов для десанта было совершенно недостаточным. Старший по званию командир созвал у себя военный совет, на котором было принято решение возвращаться в Брест. Правда, к вечеру ветер все-таки начал меняться на юго-западный – но все признаки приближающегося шторма не вселяли оптимизма. Перед темнотой корабли снялись с якорей и отправились в обратный путь к Бресту.

После ухода кораблей Буве у берегов Ирландии остался лишь один французский корабль – линкор «Друат де л’Омм» («Права человека»). Потеряв остальных, он упорно держался здесь до 5 января 1797 года, и лишь затем лег на курс к Бресту. Однако вечером 13 числа, так и не добравшись до французских берегов, «Друат де л’Омм» был настигнут двумя английскими фрегатами – одним из которых оказался «Индефатигебл» отважного капитана Пелью. Ситуация усугубилась тем, что как раз перед наступлением темноты француз потерял от шторма фор- и грот-стеньги. Пользуясь тем, что ветер был западным, французский капитан решил держать курс к берегу. Но в половине шестого «Индефатигебл» догнал его и открыл огонь, а спустя час на расстояние пушечного выстрела приблизился и второй английский фрегат – «Эмезон».

С небольшими перерывами бой длился всю ночь. В половине одиннадцатого на французском корабле была сбита бизань-мачта, и он маневрировал уже с трудом. Впрочем, в условиях шторма англичанам тоже пришлось нелегко – вскоре они были вынуждены закрыть пушечные порты нижней батареи, на верхней же батарее артиллеристы работали по пояс в воде.

С рассветом на горизонте внезапно открылся низменный берег Франции. Как выяснилось потом, корабли находились в бухте Одиерн в 35 милях к югу от Бреста, между мысом Ра и скалами Пенмарк. Была половина пятого утра, шторм не утихал, и у французского капитана оставался только один выход – выбросить свой корабль на берег. Маневрируя под ветром, английские фрегаты разделились, и «Друат де л’Омм» на некоторое время оказался один на один с «Эмезоном». Когда Пелью на «Индефатигебле» вновь приблизился к месту боя, все уже было кончено – французский линкор лежал на боку в глубине мелководной бухты и через него ходили буруны. «Эмезон» торчал на мели в двух милях севернее поверженного противника. Французам все же удалось свести бой вничью. Из 1300 человек, находившихся на борту корабля, они потеряли 260 убитыми и ранеными в бою, еще 217 погибло при крушении во время шторма. Англичане свезли свою команду на берег без потерь – но лишь для того, чтобы сдаться в плен.

Но все это случилось значительно позже. А 29 декабря Гош и Морар де Галль на «Фратернитэ» наконец-то встретились с первыми судами своей экспедиции. Увы, одно из них, «Сцевола», уже тонуло, тяжело поврежденное штормом, а другое, «Револьюсьон», пыталось снять с него экипаж. Узнав о том, что суда в бухте Бантри разметало штормом, Гош и Морар решили возвращаться обратно, и 13 января оба корабля прибыли уже в Рошфор. Основная же часть французской эскадры прибыла в Брест накануне, 12 января, – затратив на дорогу во Францию куда больше времени, чем ушло у них на поход к Ирландии.

Сам контр-адмирал Буве вернулся сюда еще 1 января. За это скорое возвращение 16 февраля 1797 года он был без суда разжалован Директорией и уволен со службы, на которую вновь возвратился лишь во время Консульства. К 14 января все уцелевшие французские суда вернулись в свои порты. Их насчитывалось тридцать пять. Пять кораблей (считая и потерпевший крушение злосчастный «Седьюзан») погибли или были уничтожены своими командами, еще шесть или семь судов оказались захвачены противником.