Напоминание старых истин

Но одно дело, — забитые досками деревенские избы, и совсем другое — когда молодежь уходит из сел и деревень, не желая оставаться в них, не желая как бы перенимать профессию хлебороба, сеятеля и хранителя, как говорили раньше о крестьянах, от своих отцов и дедов, и это уже действительно является коренной и еще не решенной проблемой. Почему она уходит? Я как-то разговаривал с пожилым колхозником Федосовым из далекой казахстанской деревни Жерновки.

— В чем причина, — спросил я его, — почему уходит молодежь?

— Причина двоякая: на мой взгляд, оттого, что человек в деревне не может, в сущности, жить своим разумом, а должен все делать по указке бригадира или председателя, тогда как не всегда это бывают умные люди. А ведь и мне, и другому, и третьему — тем более молодому — хочется проявить себя в жизни, почувствовать, что и ты способен на что-то. Деталь выточил, она тобой сделана, твоими руками, а поле вспахал — это еще не все; кто будет сеять, подкармливать, убирать, возить? Коллектив-то коллективом, но и обезличка тут тоже есть и не все продумано. Так я понимаю. А вот еще говорят, будто оттого уходит молодежь, что нет хорошего клуба, нет театра и прочее. Думаю, что это не главное, а второстепенное.

Я не могу, разумеется, привести сейчас ответ Федосова дословно, но сводился он именно к тому, что есть что-то несовершенное, непродуманное в самой организации труда, а не в чем-то другом, и уж никак не в хороводах, о которых теперь пишут с сожалением, что они вычеркнуты якобы из деревенской жизни.

Второй вопрос — это историческое освещение жизни деревни, начиная особенно с периода коллективизации и до наших дней. На долю тружеников села, спору нет, выпадали тяжелые годы. Я имею в виду не только неурожайные, засушливые, когда и семян не собирали с полей. Обходить в описании жизни колхозников эти годы нельзя, потому что просто книги будут не правдивыми, не реалистическими, а надуманными. Но и нажимать лишь только на эти трудности тоже будет ложно, неправдоподобно, ибо, что бы там ни говорили, а колхозы и совхозы оправдали себя, свое назначение. Если бы не была в свое время проведена коллективизация, вряд ли бы мы выиграли войну с фашизмом. Кулак просто не дал бы хлеб, сгноил, а не дал. Колхозники, особенно женщины, очень самоотверженно трудились на полях в годы войны (как трудятся и теперь) и заслужили всенародный почет и уважение. С точки зрения исторической правды мне представляются во многом верными книга Ф. Абрамова «Две зимы и три лета» и книга М. Алексеева «Ивушка неплакучая», опубликованная в январском и февральском номерах журнала «Молодая гвардия». Очень важен в данном случае правильный взгляд писателя на историю.

И третье — в деревне вырастает новая фигура труженика-механизатора. Это, собственно, уже не крестьянин в том понимании, как привыкли мы называть сельского труженика, а совершенно новый человек, образованный, культурный, профессионально грамотный, потому что нельзя же без специальной подготовки управлять сложными сельскохозяйственными машинами.

О сельском труженике писать нужно и должно с любовью. Профессия хлебороба, профессия, скажем теперь, механизатора таит свои особенности, потому что человек здесь имеет дело с землей, а земля, как известно, тоже любит заботливые руки и ласку. Умение выращивать хлеб — это искусство, и, я бы сказал, особенное искусство. Оно передавалось из поколения в поколение, им дорожили. Я не думаю, чтобы в слове на первый взгляд грубоватом — механизатор — в этой новой профессии деревенского человека не сохранились какие-то давние, присущие лишь этому труду, труду на земле, черты.

1966

4

ВОСПИТАТЬ ГРАЖДАНИНА

История народа, в каких бы формах она ни воплощалась — в памятниках ли архитектуры или в литературных памятниках, — это та святыня, на которой зиждется духовная жизнь поколений.

Минувшая война — это страница истории, героическая страница. События тех дней свежи в нашей памяти; нам не нужно склоняться над картами и вчитываться в учебники, — стоит лишь просто кому-нибудь произнести слово «Сталинград» или слово «Днепр», как перед глазами встают картины минувших боев, иногда с такими удивительными подробностями, с такими, казалось бы, забытыми деталями, что просто не верится, что человеческая память в течение стольких лет может хранить и затем в воображении воссоздать эти картины.

Кому, как не нам, участникам и очевидцам тех боев, писать о войне, писать широко, правдиво о всех ее тяжелых и сложных буднях. Были отступления, были победы, было все то, без чего немыслима никакая война; но были миллионы совершенных подвигов в самые разные периоды войны, и мы, берясь за перо, всегда должны помнить это.

Подвиги не совершались бессознательно. Это был не ухарский героизм, а осознанная необходимость защитников Отечества, та самая необходимость, которая заложена в духе нашего народа. Я бы сказал, в традиции народа. И в традициях нашей литературы.

Я позволю себе привести небольшой пример этой традиции.