Напоследок

И вряд ли когда-либо уже смогу снова быть такой. Курортные романы – это обескрыленные мимолетностью настоящие любови. Как жаль, что невозможно каждое лето всерьез верить в чудо и забывать об этой мимолетности напрочь…

Артур, тебе, наверное, уже скучно? Что я тебе все романтику и романтику. Твой реализм, наверное, не выдержит такого количества глупостей. Вот хочешь, лучше расскажу смешное:

Представь, за два дня до окончания пребывания моих друзей на Ай-Петри, было решено на вечер отпустить некоторых ребят в Ялту. Меланья, Язык, Егорка и Алишер страшно хотели побродить по знаменитой набережной. Все бы ничего, если бы внизу Алишерка не умудрился попасть в милицию… О чем тут же сообщил Киру на мой сотовый. Благо, номер я ему собственноручно в блокнот записала…

Конечно, мы страшно перепугались. Вернее, перепугался Кир, потому что я попросту не успела разобрать ситуацию из его сбивчивых:

– Как?! Что ты натворил? И? Нет, ну ты точно ненормальный. Умудрился! Ну, даешь! Меланья меня убьет. Ладно, не дрейфь, скоро буду. Поосторожней там, печень лучше терять в борьбе с мировым количеством алкоголя, чем в бессмысленной драке. Выезжаю…

– Что случилось? – едва отодрав Кира от мобилки, набрасываюсь с расспросами.

– Алишерка в милисии.

– Как?! Что он натворил? – спустя миг понимаю, что последовательно и в точности повторяю все вопросы и восклицания, издаваемые только что Киром. – Меланья нас убьет, – завершаю скорбно, и, вместе с тем, весело. Невозможно без улыбки обсуждать сложившуюся ситуацию.

Оказывается, наш Алишер – честный мальчик. Именно за это его и забрали. С радостью выполнив заветную мечту сестры, он оставил ее наедине с серьезным Егорушкой, а сам отправился на прогулки по вечернему городу. Себя показать, лядей посмотреть… Выпил чего-то слабоакогольного для пущего ощущения отдыха. И вот, надо же, оказалось не везде Ялта приспособлена к таким прогулкам и распитиям. Центральная набережная – да. А вот в районе мисхорского парка ни одного туалета Алишером обнаружено не было. Что его, разумеется, не особо смутило. Нырнул в первый попавшийся закуток за каким-то неработающим киоском. Тьма тьмущая, все равно никто не заметит. Выходит – менты.

– Что?– говорят, – Ты там делал, молодой человек с нерусским именем?

– Писал, – честно отвечает «молодой человек».

– И ты так спокойно в этом признаешься, засранец?! Мы тут боремся за звание престижного курорта! Мы тут, можно сказать, днями и ночами вас, бомжар, гоняем из кустов в общественные туалеты. Да, они теперь платные, а что ты хотел, собственно? Как? Или платные или общественные? Ну это ты размечтался… Есть общественные – грязно, ужасно, но дешево. Есть кафешные – чтоб воспользоваться, прежде заказ сделать нужно. Совсем бесплатные, кстати, тоже есть. Но это по ошибке. Скоро их кто-нибудь тоже к рукам приберет…И будет прав, потому как, пока сезон, нужно все здесь заставить приносить копеечку… В общем, плати штраф. 50 грн и не копейкой больше, нам чужого не надо. Можешь сэкономить на составлении бумаг и заплатить сорок. И тебе дешевле, и нам официозом руки не марать. Что?! Нету?! А как же ты, родной, сюда приехал? А давно? Нет, правильно наши планируют. Мало того, что регистрировать приезжих нужно, так пусть каждый еще на свой счет тут какое-нибудь лаве положет. Чтобы было чем рассчитываться. А то вот так тратишь свое время, тратишь, а клиент потом неплатежеспособным оказывается…

Алишер со свойственным ему чувством прекрасного с вниманием слушает и хохочет после каждого лихого оборота. Ситуация кажется ему крайне забавной.

– Ладно, пошли в отделение… – заявляют менты, вместо предполагаемого нарушителем «пожурят, поймут, что взять нечего и отпустят»,. – Может, там поймешь, что намерения наши самые серьезные.

Ведут, как злостного преступника. В наручниках и под усиленным конвоем – все втроем. Прохожие бросают сочувственные взгляды. Кто-то – на Алишерку. Некоторые – на доблестную милицию, которая и таким прекрасным летним вечером вынуждена стоять на посту и ловить особо опасных нарушителей. Сворачивают с набережной на безлюдную темную улицу. Откуда-то из-за помойки слышится жалобный мат, тяжелое дыхание и звуки ударов. Один из Алишеркиных конвойных дергается в ту сторону. Другой властно тормозит:

– Пацанва разбирается, – небрежно кидает он. – Наверняка местные. И потом, не наша территория…

Все трое доблестных защитников курортного порядка, бдительно следя за своим преступником, заводят его в участок. Здороваются со всеми радостно, кого-то не слишком спешно просвещают относительно драки за углом. Алишерку обыскивают, не находят ничего, кроме мелочи, и сажают в обезьянник. К великому разочарованию нашего искателя приключений, сидит он там один-одинешенек. И потрепаться не с кем, и похвастать завидными знакомствами с особо опасными рецидивистами потом не получится…

Спустя время – долгое, тревожное, томительное, – Алишерку вызывают в кабинет. Из его старых знакомых там только один. А еще какой-то другой тип – явно страше. С усами и хитрой улыбкою.