Напряжение

Федор тут же забрался на мои плечи, поерзал и уцепился за волосы.

– Волосы не дергать! И ногами не дрыгать! – сразу разочаровался я в своем добродушии.

Все-таки хорошие дела – это не мое.

– Да не дергай ты ногами! – снял я с него кеды и протянул наверх. – Вот, держи оружие. Увидишь врага – бей ботинком по голове.

Тут же раздался глухой звук меткого выстрела.

– Эй! – возмутился Валентин.

– Федор, это дядя Волк.

Второй ботинок впечатался в лоб дядьки.

– Но он хороший дядя Волк, – глянул я наверх, в серьезные глаза Федора. – Его бить не надо. Он с нами. Валентин, верните кеды.

– Не-а.

– Он больше не будет.

– А если он по патрульному кедом саданет? – разумно предположил Валентин.

– И верно. Федор, будешь подавать сигнал об опасности. Увидишь опасность…

– Бей его по голове! – буркнул дядя.

– Отставить. Увидишь – читай стихи, тогда никто не догадается, что ты подаешь сигнал. Все понял?

Федор серьезно кивнул.

– М-может, мы теперь пойдем? – заметил мужчина, со странным взглядом слушая наш диалог.

– Ага. Меня, кстати, Максимом зовут. Это Валентин, у меня на шее Федор, а вас как зовут?

– Михаил Александрович. А это Катя и Тоня, – обозначил он девчонок, приподнимая то одно, то другое плечо.

– Тогда – в путь!

– У нас еще сумки, – замялся Михаил, глядя на джип. – Нет-нет, я сам понесу! Просто если вы бы могли помочь их достать…

– Валентин?

– Сделаю, – без охоты произнес дядька, под руководством отца семейства разгрузив багажник машины.

Четыре солидных баула разместились в руках дяди Волка.

– Мне руки нужны свободными, как я работать буду… – буркнул он, взвесив поклажу и игнорируя слова и без того перегруженного Михаила.

– Меняемся? – кивнул я на Федора.

– Ладно, скину на землю, если что, – тут же снял он все возражения и двинулся впереди нас.

– А это ваш отец? – почему-то обратился ко мне Михаил Александрович.

– Наемный охранник, – не стал я обманывать.

Все равно Валентин скоро повернет обратно и покинет город так же, как мы в него вошли. Мне совсем не нужно, чтобы он узнал мое новое имя.

– А где ваши родители? Простите за бестактность. – Мужчина постарался опередить меня и заглянуть в глаза.

– Сирота.

– Простите… – замялся отец семейства и чуть приотстал.

– Вы в этом не виноваты, – хмыкнул я, продолжая разглядывать пеструю толпу.

Постепенно вся улица тонким ручьем вливалась в гигантскую площадь перед пятиэтажным зданием – в настоящий людской океан, с людскими вихрями и рифами палаток, течениями людей, подхватывающих вновь прибывших, и отдельных омутов без всякого движения.

– «Я покидаю город, как Тезей – свой Лабиринт, оставив Минотавра», – продекламировал над головой тонкий голос Федора.

– Это что? – вздрогнул я.

– Это Бродский, – подсказал Михаил Александрович из-за спины.

– Это к нам приближается местный патруль, – расшифровал сигнал тревоги Валентин, указав подбородком на троих мужчин с автоматами, в серой форме с белоснежным кантом на рукаве.

– Да вроде не к нам, а ко всем, – озвучил я свои наблюдения, заметив, как отряд останавливает каждую группу, внимательно смотрит на лица, сверяясь с распечаткой на руках, и идет дальше.

– Максим, а если… – отчего-то напрягся Валентин. – Не все солдаты верны присяге; ты понимаешь, о чем я? Они могли поделиться заблуждениями…

Позади так кстати затих Михаил, дав обдумать вполне понятный намек – Тетерин или его подчиненные могли отдать информацию о найденыше местным хозяевам.

– Господа, мы вынуждены вас покинуть, – принял я решение, сняв Федора с шеи. – Всем удачи!

Может, мы зря беспокоимся. Но если нет, то вмешивать хороших людей не надо. Их слишком мало, этих хороших людей.

Михаил отчего-то приобрел очень грустный вид, глядя на приближающийся патруль. Видимо, тоже все понял не так. И девчонки еще сильнее обняли папу. А Федор вцепился мне в ноги, не желая отпускать.

– Что опять? – посмотрел я на парня сверху вниз.

Федор шмыгнул первыми слезами и еще крепче прижался к ногам. А хватка – как капкан: Лайке – учиться и учиться.

– Максим? – поторопил Валентин.

– Сможешь пошуметь где-то в стороне, а потом уйти? – уточнил я, не отводя взгляда от Федора.

Отцепить бы я его смог, но только сильно обидев. А если для выполнения какой-то цели надо кого-то обидеть, то уж лучше кого-то другого, а не тех, кто тебе доверяет.

– Могу, но обратно не вернусь, – спокойно ответил он, явно не сомневаясь, что такая задача ему по силам.

– Тогда наш контракт исполнен. Стой!

Валентин замер на полдвижении, вопросительно приподняв бровь.

– Покажи татуировку под майкой. Пожалуйста, – чуть замялся я.

Ведь любопытно же!

Дядя Волк хмыкнул, обернулся к патрулю спиной и на мгновение обнажил странный узор, по которому текла река, а на реке той была скала, а из скалы прорастало огромное дерево, в своей кроне хранившее корабль с наполненными ветром парусами.

– Удачи, – заправил он футболку и ловко скрылся в толпе.

– Ничего себе! – ахнул Михаил.

– Да, красиво, – поддержал я.

– Три рисунка над рекой, паруса раскрыты… – продолжил отец семейства, отчего-то странно поглядывая на меня. – Это ж сколько денег стоил найм?

– Три тонны мороженого.

– Ч-что?.. – растерянно уточнил он.