Напряжение растет

Одно хорошо – после той драки у него мозги на место встали. Больше не называет каждую встречную своей леди. Тем более в клубе. Тем более в компании двадцати претендентов на двух дам сердца. Тем более не имея базовых навыков фехтования оторванной от забора доской. В общем, исправился человек. Вот что делают свежий воздух и здоровое питание!

– От родства просто так все равно не откажешься, – категорично заявил Артем.

– Да я не то чтобы отказываюсь. Просто теперь, чтобы принять кого-то в семью, мне надо спросить Федора, папу и сестер. Если они согласятся, тогда да.

Никогда не согласятся. Я помню эту фамилию.

– То есть ты к ним в род точно не пойдешь? – требовал подтверждения Артем, отчего-то очень внимательно ожидая ответа.

Будто он мог измениться. Особенно после Багиева.

– У меня уже есть семья. Зачем мне чужая?

– Да или нет? – возрос градус напряжения в его голосе.

– Не пойду. Точно.

– Тогда можно после турнира я у тебя поживу? – выдохнул друг просительно.

– Мм? – растерялся уже я. – А как же твое дерево? Тьфу, то есть княжество?

– Папа очень, очень зол за три миллиарда штрафа, – втянул он голову в ворот куртки и зябко поежился. – Я как-то вазу разбил. Вот. Хоть в лес уходи. А она ведь явно была дешевле.

– Так вы ведь все равно платить не собираетесь?

– Мир – он сложнее, чем кажется, – отвел Тема взгляд на воду. – Скорее всего, заплатим.

Я аж дышать перестал от возмущения.

– Это выгоднее всего. Потому что означает, что защита настоящая, а у нас есть артефакт, который способен пробить крипты уровня «Цитадель», – твердо посмотрел Артем на меня. – После такого многие враги надолго расхотят даже смотреть в нашу сторону. Затем испорченные крипты отдадут нам, мы их восстановим и вернем почти все затраты. С твоим отцом, думаю, это получится. Долгорукие тоже все понимают, но им важны даже не деньги, а уважение. Будут хвастать, что нас продавили. Может, дадут тайком что-то поверх крипт.

– Но в итоге хорошо всем?

– Ага. Только за три миллиарда ругать будут меня, – поник Артем. – Каждый день, каждый час, хоть из комнаты не выходи! Это, получается, я разбил, а клану теперь битое покупать. У нас со свободными деньгами сейчас сложно…

– Так а чего ты переживаешь? Выиграем турнир, отдашь отцу деньги из призовых. Даже на десяток ваз еще останется.

– Да? – скептически произнес он.

А затем напряженно задумался. Многозначительно так, немного двигая губами – будто считал что-то. Или делил призовой фонд на пять.

– Паша, мы обязаны выиграть этот турнир, – приказным тоном обратился Артем к запыхавшемуся товарищу, только-только подбежавшему к нам.

– Да? А, хорошо, – согласился тот, опираясь руками на колени и пытаясь отдышаться.

– Иначе мне конец, – завершил Тема, прижав к себе футляр и зябко поежившись.

– Вот, правильная мотивация, – хлопнул я его по плечу.

– Там это, – заполошно махнул Пашка рукой в сторону холма, – Игорь не дышит.

– Отлично, добавка моя.

– Как не дышит? – побледнел Артем. – А кто теперь подтвердит, что мы его не похищали?!

– Н-не знаю, – растерялся наш капитан.

– Так, срочно в дом! Хоть бы это была просто легкая кома! – уже на бегу завершил Артем.

– Да что случилось вообще? – прижимая к себе бутылку с компотом, пытался я разобраться, вышагивая рядом с Пашкой.

Бежать в гору по плохой дороге, да еще в неподходящей обуви, оказалось почти настолько же эффективным, как быстро идти. Так что вскоре мы двигались компактной группой, а дыхания вполне хватало для беседы.

– Да ничего! Он просто что-то ел.

– Мм, ничего необычного.

– Потом замер и перестал есть!

– А вот это уже действительно очень тревожно, – согласился я и прибавил скорости.

Еще пара минут, и мы вбежали в калитку, осторожно разулись, повесили одежду, переоделись в тапочки и все домашнее, и уже потом стремительно ворвались в дальнюю от кухни комнату.

Рядом с пациентом дожидался Федор. Судя по его насупленному лицу, дела были весьма плохи.

Я оглядел комнату и с сожалением осознал весь трагизм случившегося. Действительно, вряд ли можно представить ситуацию хуже.

– Он наш последний торт нашел и слопал, – обвиняюще ткнул пальцем брат в неподвижное тело в кресле и в качестве доказательства показал на знакомую коробку с остатками лакомства рядом на столике и запачканные шоколадом пальцы левой руки Игоря.

– Выходит, не только похитили, но еще и отравили, – обреченным голосом поведал Артем.

– Он погиб счастливым, – шмыгнул Пашка, глядя на коробку из-под торта.

– Пульс проверяли? – нахмурился я.

Ох, зря мы взяли его с собой в вертолет. Кто же знал, что в большого доброго человека помещается так много доброй еды? А она и самим нужна.

А съесть все, ни с кем не поделившись, и умереть – это вообще верх хамства!

– Не прощупывается, – развел Федор руками.

– Рефлексы?

– Я пнул, – хмуро подтвердил он. – Как только торт увидел. Дважды.

– Это все же благородная кровь, – как-то потерянно и без особой настойчивости укорил нас Артем. – Нельзя так.

– Не те рефлексы проверял, – сосредоточился я и тихонько скользнул к столику.

Затем с шумом попытался отодвинуть коробку от кресла. Полная рука тут же дернулась и уцепилась за край.