Напролом

Пока жива была тетя Нюра, которая после похорон младшей сестры сразу же оформила над сиротой-племянником опекунство, Стасик не уставал ее теребить вопросами: не нашли ли маминых убийц – пятерых дядек в черных пальто и черных ботинках? Два раза с ним беседовал следователь Семен Порфирьевич. Но стоило ему задать мальчику какие-то более конкретные вопросы – например, какого возраста были те дядьки, запомнил ли он какие-то особые приметы, как Стасик Щербак терялся. Он ничего не мог при помнить: ни лиц, ни цвета волос, ни одежды, ничего… Кроме того, что одного из них звали Мишаня. Правда, следователя очень заинтересовала одна деталь: узкий блестящий предмет, которым Мишаня нанес маме смертельную рану в шею – крест-накрест. Ради этого он и вызвал Стаську на беседу во второй раз. А потом майора Шкурко вдруг перебросили на другое расследование – и дело об убийстве медсестры Мурманского горвоенкомата Ларисы Щербак передали следователю Фадееву Никите Павловичу, а от него – Миронову Андрею Владимировичу. Но ни тот ни другой Стаську уже не вызывали, и вообще, как говорила тетя Нюра, цело оказалось в подвешенном состоянии. Стаська не понимал, что это значит, и воображал себе набитую бумагами толстую папку, которая свисает с потолка на веревке.

Игорь Васильевич Самородов какое-то время продолжал захаживать к ним, о чем-то шептался с тетей Нюрой, но со временем стал появляться все реже и реже, а потом его перевели на какую-то очень высокую должность на флоте, и он уехал из Мурманска в Североморск.

Мысль о том, что убийца мамы живет с ним в одном городе, ходит рядом по тем же самым улицам, не давала мальчику покоя. И после смерти тети Нюры, оставшись в пятнадцать лет один-одинешенек на всем белом свете, Стас Щербак дал себе клятву: найти эту мразь во что бы то ни стало! Найти и покарать! Еще в девятом классе он пришел к выводу, что лучший способ для этого – стать юристом, чтобы получить законное право вытащить из архива подвешенное дело и распутать этот клубок самостоятельно.

Поступив на юрфак Петербургского университета, Стас не оставлял попыток найти спрятанные в воду концы. Выбив себе на третьем курсе практику в архиве УВД родного города, он поднял «висяки» весны восемьдесят шестого года и почти сразу же наткнулся на дело об убийстве Ларисы Ивановны Щербак. Последние листы были заполнены следователем Мироновым. Стас навел справки и нашел домашний адрес отставного подполковника, жившего в крохотной однокомнатной квартире у порта.

Миронов, костлявый мужик лет шестидесяти, с клочковатой седой шевелюрой и мутными глазами, отнесся к непрошеному гостю безо всякого энтузиазма, даже зайти не пригласил. Они стояли на пропахшей кошачьей мочой темной лестничной клетке и Андрей Владимирович глухим голосом, то и дело покашливая, нехотя рас сказывал Стасу о событиях давнего прошлого:

– Да помню, помню… Щербак Лариса… То дело поступило ко мне для оформления в архив. Пустая формальность. Я даже никаких следственных действий не предпринимал. Поступило указание: дело закрыть. И точка.

– Откуда поступило указание? – взволнованно допытывался Стас.

– Откуда-откуда… – насмешливо повторил Миронов и ткнул пальцем в грязный, покрытый вековой паутиной потолок. – Оттуда! Из областного УВД. Сказали: три года идет следствие и все безрезультатно, так что надо его списать. И списали. Я человек маленький… Приказано – сделано.

Но Стасу такого разъяснения было недостаточно.

– А предыдущий следователь? Тот, что до вас дело вел? Фадеев… Он сейчас где?

Миронов покряхтел, точно припоминая, и выдохнул:

– Не знаю. Не общались. Его вроде бы перевели к Архангельск при Ерине, а уж где он сейчас – бог весть.

Ничего не добившись от Миронова, Стас понял, что искать надо самого первого следователя, того, с кем он встречался в далеком восемьдесят шестом, – подполковника Шкурко.

И тут ему подфартило. Сидя как-то вечером перед телевизором, он увидел на экране знакомое лицо. Это был Игорь Васильевич Самородов. Бегущая строка сообщала, что Самородов – капитан первого ранга в отставке, бывший заместитель командующего Северным флотом. Сделав звук погромче, Стас стал внимательно слушать: Самородов говорил о криминальной обстановке в городе и области, о начинающейся войне криминальных кланов за лакомые куски государственного имущества. Такие разговоры Стас слышал неоднократно, и они его совершенно не интересовали: Игорь Васильевич произносил слова хотя и правильные, но совершенно банальные. Все это стало открытием для студента-третьекурсника. Но ему было приятно просто смотреть на Самородова, который с годами не утратил былого благородства и значительности, оставшись все тем же красавцем моряком, только слегка поседевшим и осунувшимся.