Нарбоннский вепрь

А что касается Кримхильды… Она выросла в замкнутом мирке, подобно всем знатным галльским женщинам; такова была воля могучего отца, привыкшего защищать слабых и любимых от превратностей суровой Фаты. Я превратила в развалины этот благостный мирок. Год тому назад, в Темисии, я соблазнила молодую принцессу благами нашей великозвездной цивилизации. Она увидела сказку. Я не послушалась предостережений Круна и внушила его дочери мысль, что она, Кримхильда, достойна лучшей доли, достойна уважения, достойна власти, наконец. Так началось превращение Кримхильды из содержанки в собственницу. Это превращение случилось слишком быстро: теперь я понимаю, что ее психика просто не успела приспособиться к новому укладу жизни. Когда принцесса начала брать на себя больше дозволенного варварским женщинам, отношение к ней окружающих стало враждебным. А она не смогла придумать иной защиты, кроме агрессии. Неудивительно, что со временем в Кримхильде взыграло наследие первобытных предков, и она превратилась в рабу самых низменных своих инстинктов. Душа ее потеряла покой, она отныне воевала против всех, кто подвергал сомнению ее "естественные права"; поскольку их вождем был ее родной брат, он стал для нее воплощением абсолютного зла. Апогей этой страшной войны случился на моих глазах, в тот день, когда Кримхильда потеряла отца, который для нее был центром мироздания, любимого мужа и едва не погибла сама; в ее представлении главным убийцей был Варг. Ее неокрепшее сознание не смогло пережить эти тягчайшие психические травмы. Я думаю, именно тогда Кримхильда возненавидела свою страну и свой народ. Став герцогиней, она уже не могла этим народом править — если не явно, то подсознательно она мечтала уничтожить всех, кто так или иначе оказывался причастен к ее бедам и унижениям, от родного брата до безымянного ополченца мятежного войска. Власть предоставляла ей такую возможность. Вот почему она находила отдохновение в жестоких пытках заключенных: через эти пытки она утоляла свою заветную мечту! Так завершилось превращение Кримхильды из робкой овечки в алчущую крови дьяволицу…

Неожиданное происшествие отвлекло меня от этих мыслей. Внезапно моя карета содрогнулась, словно проваливаясь куда-то, и встала. Я не удержала равновесие и больно ударилась о стенку. В первое мгновение я решила, что на нас напали, и, к стыду своему, испугалась. Однако карета всего лишь угодила в большую яму на дороге; вскоре легионеры вытащили ее, и наш кортеж продолжил путь.

— Проклятые дороги, — пробурчал у моего окна Марсий. — Вернее, тут совсем их нет. Одна земля да глина…

— А ты хотел бы разъезжать по асфальту и бетону? — усмехнулась я.

Он кивнул.

— В самом деле, что мешает твоему правительству построить здесь нормальные дороги, и тогда вместо грубых повозок мы смогли бы использовать машины. Разве это встанет дороже?!

— Разумеется, Марс. В тысячу, в миллион, в миллиард крат дороже!

— Не понимаю.

— Допустим, мы построим им дороги. А что потом, любимый? Потом они возжелают иметь машины: что-то же должно ездить по этим прекрасным дорогам! А для машин требуется электричество. Для электричества — эфир. Для улавливания эфира — кристаллы-эфириты и энергетические рамки. А теперь подумай, Марс: если у них будут отличные дороги, совершенные машины, электричество, эфириты и энергетические рамки, какие же они после этого будут варвары и какая мы после этого будем Цивилизация?! Получив все это, они захотят иметь мобили вместо лошадей, видиконовую связь вместо почтовых голубей, они поймут, что летать на экранопланах и аэросферах лучше, нежели скакать на лошадях… Я уже не говорю о том, что они, оставшись по натуре варварами, используют всю эту мощь не себе во благо, а против нас. Пусть лучше будет все как есть.

Мой воинственный бог надолго задумался, а затем сказал:

— Можно построить дороги и не давать машины. Или оставить за собой контроль над машинами. И вовсе уж не обязательно давать им эфириты. Пусть получают электричество от солнца или, к примеру, от ветряных мельниц. Разве это опасно?

— Ради Творца и всех великих аватаров, никому больше не говори ничего подобного! — простонала я. — Тут самое опасное начать! Если прогресс запустится по-настоящему, его не остановишь! А то, что предлагаешь ты, гораздо хуже: ты предлагаешь дать возможность варварам искать альтернативные источники энергии! Ты вспомни, что случилось пятьсот лет тому назад, когда персидский шах Бахрам оснастил мастеров своей страны паровыми машинами и взял на вооружение "ханьский огонь"[82]…